Станислав Пахотин - Координаты жизни

Делать им нечего?! Как из спешки нас доставать
И прочие дефициты.
Как будто это было почти в первый раз:
Голову забинтуют
И ладонью по венам,
Жить не в рифму
Отправят дальше.

Нет, они точно сумасшедшие!
Раз с нами так носятся.
Их имя забыли на кресле.
А чудо присутствия —
Про… спали под кофе и сети.

Но.
Они снова тихо нами любуются.
Предлагая вместе начать искать
Остатки тепла, вина и белую скатерть,
Продолжать ждать.
Нашего к себе возвращения.

Как же невыносимо легко им.
Этим белокрылым, черноглазым вестникам.
Нас окрылять и хранить.
Ведь это у этих «бессмертных» – есть выбор.
А у добряков неисправимых – только наши начало и конец пути.

И рады бы от такой участи
Любовников увести.
Да только не умеют они по-человечески
На два сердца дышать и быть.

Поэтому снова плащ с крыльями.
Аптечка, торт и игрушка из детства.
Конечно, себе.
Несносным жителям твердого неба – средства всё те же:
Дорога домой, объятия с порога и много любви.
Когда помогает —
Они засыпают,
И видят наши счастливые сны.

Если завтра война,
То давай сегодня миром наполним.
Я буду готовить и говорить простые слова,
А ты… придумаешь стол и часы для нашего дома.
Чтобы было, что продолжать и куда возвращаться.

Давай не будем о грустном, если завтра война.
Лучше о чувствах.
Ты когда первый раз заскучал обо мне?
А ты – увидела больше, чем глаза и имя?
Ты помнишь – первый букет?
А наш первый рассвет…
Как жаль, что только сейчас
Об этом поговорили.

Как хорошо, что сегодня!
Значит завтра тоже возможно.
Как этот со смородиной чай
И те, кто сопят за хрустальной стенкой.

Если завтра кто-то там не договорится,
Перепутает сценарий к эфиру с реальностью.
Нам будет страшно лишь самую малость.
Не за себя.

За тех,
Кто не успел долюбить,
И таких ангелов-хранителей зеленоглазых заполучить,
Что все заговоренные – простые смертные по сравнению с нами.

– А если завтра не будет неба и песен?
– Только приказы, боль ударов лопат и серые без надежд лица.
– Ты знаешь, где нас искать
И что скажу при встрече с весной и тобой.
– Твои письма и улыбка спасали меня!
– А я думал ангелы, помощники,
Любители падать в сугробы с самых крутых обрывов.

– А если завтра война
Чёрных дыр с верой и здравым смыслом?
У нас будет, что им сказать.
Из будущего, где мы видели всё,
Но выбрали этот вечер вдвоём,
И тех, кто сопел за хрустальной стенкой в обнимку
С котом, собакой и всеми звёздами мира.

В полшаге от немоты отчаяния.
Так.
Заново.
Изобретая размер и высоту дыхания,
Доходишь до самой знакомой двери.

Распахиваешь. От страха всё потерять.
Заранее.
Как будто искал причины.
Для боли и невыносимой вины.

Как будто меж позвонков ищешь трещину
И паралич души.
Но находишь лишь самые нежные.
Слова. Глаза и ладони
Защищающей честности и простоты.

Здесь и сейчас.
Тихую просьбу остановиться.
В полшаге перед приговором войны.
Приглашение в просвет родных волос влюбиться.
И вспомнить – с чего начинался мир.

Без укора и кротости
Слог о твёрдом сыре, скрипучем поле
И других симфониях.
Прикосновений миллиардных частиц.
За одним вечерним столом
За полшага от искр близости.
Укрывающей тишины.

За полшага до бессмертности откровения:
Никуда не спешить,
Пока есть, кем дорожить и куда прийти.
Так таинственно сложно
Найти в себе силы
Оставить у черты прошлое.
Сделать хотя бы полшага,
Без разрешения быть.

Тогда в окнах светит прозрачность,
А тепло достигает самых малых мембран.
Для того, чтобы принять сохраняющие объятия,
Хотя б иногда обними себя сам.

Сомнения, взрывы и прочие яркости —
Хороши на галерейных картинах
И в конкурсе самых изысканных драм.
Тем, кто рядом и у шеи дышит,
Важнее твоих преступлений —
Куда сделаешь шаг?! В мгновение участь решается:
Предать или повернуть.
Тогда шаги уже не считаешь.
Ведь треккер Бога,
Как не скручивай,
Не получится обмануть.