Павел Круглов - Что Бог послал

Дай мне слово! Обними и скажи, что мы с тобой

Найдём и дойдём до дороги домой;

Хоп, хоп, хоп! Пляшем, пляшем, пляшем!

Жизнь вишь уходит в туманном пролёте. Не стой, а пляши!

Только ты пятки в костре не сожги! А горячей водой оботри!

Смерть, уходи! Не охотца мне мёрзнуть в объятьях твоих.

А славная жизнь, как цыганская пляска по ветру проходит!

Вожжи схвати ты руками, да не отпускай и пляши!

Утром, как солнышко встанет, на землю падём во хмели!

Будет Великая Сила! Любовью она окатилась!

Вынырнет, крест поцелует. Племя чумное спасёт!

Таборы красного цвета в пляске сжигают рассветы!

Ай да красива девчушка чечётку всем спляшет глазами.

Быстрыми темпами ноги смеются. Ох, ма, подтопи!

Бросьте всё в печку, да не в уздечку, чтоб сохранить!

Хоп, хоп, хоп! Пляшем, пляшем, пляшем!

Странна ватага по рюмкам разлилась да запевает!

И заливает разлитое, серое время да в брюхо!

Шапку кидайте, но не поймайте мёртвое семя!

Спляшем и сдохнем, да ляжем и вспомним все колосья!

Да! Подливайте горячую брагу да свежу малину!

В рот положу! Да примну и сожру! Наливные бока!

Пальцы всё пляшут, по струнам гитары, смешного цыгана!

И мелочь, как звон колокольни, их манит в карманы залезть!

Рожа хмельная, вся в пляске, чумная да ножик достала,

Парню младому, в ребро костяное, вонзило свинец!

Кровь тёмно – алая хлынула на руки и землю залила.

Корни напились да горькой утратой! Пустились плясать!

Хоп, хоп, хоп! Пляшем, пляшем, пляшем!

Славная воля сквозь топоты ножек пробила запреты,

И ветры задули по спинам холодным, но свежим приветом!

Свистом подгоним, коль кто – то отстанет от вечного ада!

Да всех соберём и мукою прикроем, чтоб сладким зарыла!

Пыль поднялася, и очи, ужалив, все скрыла обзоры,

И пляски не видно за плотным бурьяном! Поди поищи!

Где же все люди – не видно не зги! Всё в тёмной ночи!

Пятки не свищут и птицы молчат – так безумно и тихо!

Черти лишь скачут по чёрному полю хвостами мне машут!

Манят забрать – никому не отдать! Да как раков сварить!

Дурь выбивают своими скачками на сердце да в душу!

Так сразу услышал я дикие звуки родного мне племя!

Хоп, хоп, хоп! Пляшем, пляшем, пляшем!

Горька работа, да сладок наш хлеб по неволе судьбы!

И солёная каша по брюхам рассевшись запела мольбы!

Пляшем, ребята, коль жизнь хороша, да и синяя вьюга

Обходит родные поля стороною. Схвати и люби!

В добрый час молвить, в худой помолчать – так сулила старуха,

И в эту минуту, да страшну секунду пробил буйный час!

Как – то внезапно все ноги устали и песня в сердцах прекратилась!

Навзничь свалился на тёплую землю! Всё в красных тонах!

Встану, спляшу: очень времени мало, и жизнь на конце

Да на ниточке красной сгорает как шнур динамита!

Пляшем, ребята, да пляшем во благо! Пока не падём!

Сильная воля с душою, обнявшись, сплясала вдвоём!

Хоп, хоп, хоп! Пляшем, пляшем, пляшем!

Потухла свеча. Опрокинулось небо из звёздного дышла.

Гутарит ржаная, солёная нива с коней вороных.

Коль пал я, простужен и болен любовью Твоей,

Тогда встанет душа и на тройке помчится в галоп!

Эта тройка не двойка, не кол из осин, а вселенная наша –

Большая, Великая каша со всех межзвёздных полей.

Упаду и взгляну я на жизнь свою кровью помеченной,

Тяжко мне жить на земле этой тленной. Пусти да прими.

Заждалася плаха меня. Лихой ветер гудит в холода.

Прижался я к древу, словно к мамке щенок. Напои ты меня…

Петляя на петле ветвей твоих горьких. Паду прямо в ад!

Ох, сгораю я бешеной драке, и чёрные вороны скачут во тьме…

Заберусь да повыше, дорогу у хлеба из муки спрошу:

«Как ты, брат, сохраняешь свой беленький мякиш, да дуешь душою!

Лишь бок весь изрезан, да в саже, в грязи.» Подскажи не гони!

А хлеб отвечает, что жизнь хороша и её ты люби!

Слепая могила зовёт меня спать. Останется горе.

Кресты упадут, превращая всё в вечность. Держи удила!

Жернова мне покажут притоку, и я уплыву навсегда

И сгорю, и вернусь белым пеплом на ваши печальные души.

Подохнуть б в закрытых кирпичных гробах, не видя и поле,

Покрытых руками небесного пуха в густые века.

Нет жизни в высоких оравах: лишь сёла идут и живут.

Прощайте вы, реки, вскрываясь в ручей. Я тоже паду.

Костры разгорелись да месяцем жёлтым. Не видно не зги.

Поволжские ночи, как тёмные очи скрывают шаги.