Анатолий Шамов - Лебедь белая. Любовная и философская лирика

Рыбачим и уху на крутояре варим,

И с нами биоритмы самого Днепра.

Мы за чертой все хлопоты оставим,

И дарит сказку ночи огниво костра.

Опять…

Придумаю… дом и очаг,

Покой, наконец, обрету.

Мечтать научил меня враг,

Что сгинул в прошлом году.

На жертвы способен дракон,

Антихрист, уйди из дум.

Идёт в ад Орфей, что влюблен,

Пусть сердце решает, не ум.

Есть у России свой путь,

Задачи есть, и, есть силы.

Духовной реформы есть суть,

Есть миссия, предков могилы.

Духовной реформы бы нам,

А следом …пойдут другие.

Русь задолжала векам,

Были и есть идеалы святые.

Я Вас любил… минуты в вечность,

Казалось сердцу это Бог простит.

Но жизнь по каплям в бесконечность,

Когда ты чувствам, как ветрам, открыт.

А, Вы на спор моим играли чувством,

Тем, что на рифмах я сонетов записал.

Ушли, я понял, не бывает много грусти,

Предали, я о том стихи, всю ночь писал.

Я, Вас любил и искренне, и нежно,

И строил планы, как мы будем жить.

Смеялись Вы, рукой махали грешно,

И обещали, как царя, меня любить.

Я Вас любил, когда Вы мило лгали,

Когда намерено терзали сердце мне.

Вы, словно птицу, сердце расстреляли,

Капли свинца остались у души на дне.

Может завтра случиться и… кану

В небытие, чтобы путь вновь начать.

И тогда, видит Бог, перестану

В дев влюбляться, о счастье писать.

Пусть заплачут дожди, коль случится,

Вниз с небес оборвётся звезда.

Только буду красавицам сниться,

Ведь над счастьем безвластны года.

Мужики на войне, автомат заряжая,

Строчки вспомнят мои про Афган.

Вспомнит Родина, мать не злая,

Вспомнит, может, седой ветеран.

Может завтра случится, не знаю,

Только строчки стихов… сохрани.

Я из бронзы смотрю и страдаю,

Из железа… не сбросишь штаны.

Под абрис бёдер женская мятежность,

И веки дрогнут вдруг из-под ресниц.

От алых губ той нотой тонкой нежность,

Где безупречность слов и благородство лиц.

Ты, милая, в общении совершенство,

Интеллект и черты… и тут не устоишь.

Я из порока извлекаю сладкое блаженство,

Ты леди умная, и потому меня простишь.

И крутит карусель любви, и осень в окна,

Превыше служба, ждёт вокзал, перрон.

Ты провожаешь, так же хороша и бесподобна,

Сплакнула, помахала… и я прыгаю в вагон.

Ты, безупречна, друг мой, и томит печаль,

Я ветреней и пагубен в привычках и натуре.

И делит наши души снова голубая даль,

И рад я почему-то, извини, отпетой дурре.

От алых губ…

О чём гармонь под вечер вновь страдает,

Засыпан дворик в осень павшею листвой.

О чём душа в миноре, снова вспоминает,

Какой ещё живёт, не устоявшейся мечтой.

Туман октябрьский пеленой клубится,

А жизни цвет, как бы, опал по смене лет.

Возможно, небо даст ещё мне раз влюбиться,

И на заказ пишу соседки молодой, портрет.

Гармонь выводит вновь свои куплеты,

Два одиночества… луна и я, грустим.

Погоны офицерские, как родовые эполеты,

Напоминают, что когда-то, был и я любим.

Возьму гитару, напою из лучших песен,

Про ночку тёмную, про серые глаза.

Прекрасен в пятьдесят мир этот и чудесен,

Когда светла, ещё светла сама душа.

Эти опальные листья во дворик,

Осень по бабьему лету бредёт.

Сердцу милы те осенние зори,

Долго пылает калина… и ждёт.

День отгорел, Днепр тихий зеркален,

Позднюю ягоду… в осень берём.

Листья, летящие с красных подпалин,

Октябрь подарит желанным нам сном.

Эти опальные дни, что в Черкассах,

Мне не забыть никогда и нигде.

Горло сдавила и душит рубаха,

Долго идти нам к упавшей звезде.

Зрелая осень, ей золото в косы,

В косы твои с неба алый листок.

Светлой слезою те поздние росы,

Позднего счастья родимый исток.

День отгорел…

Перед иконою девочка молится,

Время вернулось, как будто назад.

Ты сохрани, и я, знаю, исполнится,

Будем стоять у небесных все врат.

Перед иконою свечка вся в сполохах,

Образ Марии, дитё на руках.

Бьётся о небо стальное вновь колокол,

Это любовь побеждает, не страх.

Образ России да с образом матери,