Диана Галли - Посвящение Воробьёнку

Забытое давно.

Какая рядом мразь!

Уж то-то посмеётся,

Что не переживу.

Не вынесу всего.

Так проще быть шутом,

И корчить злые рожи.

Лупить того, кто слаб,

По худенькой спине.

Но мне не повезло,

И рассмешить не может

Унылая судьба,

Доставшаяся мне.

И жизнь не удалась,

И смерть не удаётся.

И держит на плаву

Забытое тепло.

И снова по утрам

Московские колодцы

Я вижу. И живу.

Да всем чертям назло!

2005

***

Осталось ловить набежавшую пену,

Наотмашь проклятьями бить.

Смолить обещаньями, пить за измену,

Трепать ветошь старых обид.

И, прячась в сознание собственной силы,

Отсеять сомнения тем,

Что проигрыш равен победе над миром

И нет никаких перемен.

2005

***

Погребальный костёр уходящего года.

В чёрных жилах ветвей догорает сознанье.

И на выдохе воздух дымится: «Свобода…»

А на вдохе почудится вдруг обещанье.

Шаг – скольженье, смещенье, смешение красок

От кровавых до сладко-янтарных потоков.

Напряженные ветви болеют проказой,

И дыханье тягучее так одиноко.

Погребальный костёр уходящего года,

Искупленье грехов и тщета ожиданья.

Пусть на воздухе выдох дымится – свобода.

Пусть на вдохе почудится мне обещанье.

2005

***

Не осталось ничего:

В доме кончилась любовь,

Будет.

И на окрик:

– Кто живой?

Захрипел водопровод:

– Люди…

Засветился, задрожал

Синим пламенем

Цветок газа.

Темень стынет по углам.

И тринадцать лет пусты –

Сглазил.

Темень стынет по углам.

В дом собачьи со двора

Очи.

Закрути на кухне кран.

Пей до позднего утра

Молча.

2006

*** памяти Миши Теущакова

Упрямо тянет поводок

Взбесившееся время.

И мы всё дальше от людей.

Всё ближе суета.

Уже не помним – для чего

Мы пили вместе с тем,

Кто был подлец и лицедей,

Но с нами пел тогда.

Не угадать – кто друг, кто враг,

Кто притворился честным.

И женщины прощают зло

Вчерашним палачам.

Фотограф, посмотри-ка сам,

Сними всё незаметно.

На плёнке прояви добро

И нам открой глаза.

2005

Вот и всё. Было странно и больно,

А теперь ничего. Только ветер

Рассмеялся гитарным аккордом

И рассыпался. Словно ответил.

Я по небу иду, по лазури,

Облака шевеля шаловливо.

Знаешь, мальчик, тебя обманули,

Обещая, что мы будем живы.

Как легко. Это кажется только,

Что конец, и уже не вернуться.

На столе и на старенькой полке

Воробьятами книжки собьются.

И мои побледневшие фото

Из распахнутой форточки хлынут,

Опадая на маленький город

Откровением ломаных линий.

Вот и всё. До свиданья, до встречи,

Облака и немного усталость.

Мы увидимся снова, конечно.

Только вот не узнаем, пожалуй.

2005

***

До апреля дотянуть бы, доползти,

До разлива рек, до нового тепла.

Душу горькую свою зажать в горсти:

Ты на Пасху будешь, пташенька, бела.

Растворю ладонь – лети, крылом слепя;

Смелым росчерком, похожая на крест.

Знак того, что Бог помиловал тебя,

Благовест…

2005

*** доктору Полтеву

Что ты просишь, человече,

Что смогу подать?

Горько-винный

Зимний вечер,

Снежная кровать.

Смех надломленного хлеба,

Соли нашепчу.

Солнечной краюхи мне бы,

Тогда заплачу.

Заплачу или заплачу,

Пригоршней бери.

И в глаза медвяным плачем

Брызнут фонари.

Побредёшь, глотая сумрак,

В горле ком – грешок.

Лишь обветренные губы

Шепчут:

– Хорошо…

*** А. Ф.

Заплачет под сердцем дорожная память,

Оступится время. Споткнётся судьба.

И прошлое счастье мелькнёт между нами:

Ты слаб оказался, я тоже слаба.

Порывы, призывы – рассеяли годы,

Спокойна любовников участь и зла.

Я ветром по миру – из города в город,

Как ты в кабаке – от стола до стола.

Но взвизгнет струна, и апрель рассмеётся,

Припомнится песня твоя – баю-бай!

Никто не вернётся, ничто не вернётся,

Целую тебя перед сном: «Засыпай».

2004

***

Прошлогоднее пожарище тревожить,