Владимир Павлов Моревед - Что в мир принёс…

Как в сказке, любимая ЖЕНЩИНА
С поцелуем вышла из жабы,
И стала чуть-чуть застенчива,
И стала немножко слабой.

Вы гордитесь собою ЖЕНЩИНЫ!
Что вам открыты все клады,
Которые вам завещаны —
ВЫ – ЖЕНЩИНЫ, а не бабы

ДАРОМ, подчас не замеченным,
Правильно пользуйтесь, дабы
Вы же должны быть отмечены,
Вы – ЖЕНЩИНЫ, а не бабы.

Не комплексуйте ЖЕНЩИНЫ,
Что кто-то краси́вей задом.
Вы помните все переменчиво —
Вы – ЖЕНЩИНЫ, а не бабы

Не забывайте женщины,
Трясясь по судьбы ухабам,
Что ей вы со счастьем венчаны —
Вы – ЖЕНЩИНЫ, а не бабы

Не надо коня останавливать,
В горящую избу входить,
Чужую любовь отлавливать,
А надо себя любить

Не созданы вы для забавы
И мы вас любим за это
Вы – ЖЕНЩИНЫ, а не бабы
Вы – ЖЕНЩИНЫ, Вы – ПОЭТЫ

Неотвратимые строчки,
Из бусинок новых слов —
Ненужные заморочки,
Из недр больных голов.

Они на бумагу ложатся,
И начинают жить.
Как хочется к ним прижаться,
Как хочется их любить.

Невыносимые строчки,
Как души моей тень.
Они по болотным кочкам,
Прыгают каждый день.

Неповторимые строчки —
Строчки души моей.
Из камеры одиночки,
К свободе бегут скорей.

Кому-то слух ласкают,
Кому-то дают понять,
Кого-то любить заставляют,
И мир мой дают принять.

Не подходящие строчки,
Они ничего не несут.
Я их заменю многоточием
Или совсем снесу.

Ранимая душа поэта,
То птицей бьётся, то кричит.
Ранимая и плохо это,
Но будет хуже, если замолчит.

Или утопится в хмельном угаре,
Иль где-то затеряется в ночи,
Или запрячется в пустой не нужной таре,
Приму тебя, ты только не молчи.

Когда молчишь мне грустно очень.
Не золото молчание твоё,
И, чтобы день грядущий ни пророчил,
Вернись! И будем мы писа́ть вдвоём.

Я пишу черновик моей жизни,
И мне набело его не написать,
И во веки веков и присно,
Буду мучиться и страдать.

Черновик он очень удобен,
В нем возможны любые помарки.
В нем бываешь ты крут и злобен,
И бываешь тупей цесарки.

В варианте же белом – ты добрый,
И по жизни достаточно умный.
Не прикидываешся злобной коброй,
А бываешь расслабленно томный.

Черновик вселяет надежду,
Что сможешь ты все исправить.
И всё будет почти как прежде,
Если очень себя заставить.

Черновик мне не переделать.
Не дают мне на это время.
В варианте возможно белом,
Всё исправил бы без сомнения
Но не в силах создать я белый Вариант своей жизни.
Черновик я использую смело,
И во веки веков и присно.

Картинки нарисованные сном
Иной раз не понять, что означают.
Ко мне во сне приходит старый гном,
И разгоняет все мои печали.

Он говорит: – пойдём со мной,
И я иду не сомневаясь.
Иду за ним, и образ мой,
Тускнеет, …в дымке растворяясь.

А гном твердит: – мне всё дано,
И надо мне в судьбу поверить,
А, что по жизни суждено,
Не всякой мерою измерить.

Он обещает позабыть
Грехи мои, что я не старый,
Твердит: – способен я любить,
Любить не опасаясь кары.

Ему я говорю: – постой,
Зачем соблазны рассыпаешь.
И в этой жизни не простой
Зачем мне место оставляешь.

Грешил я много и не раз,
Я не простил обиды давней.
Никто тогда меня не спас,
Остался я по жизни крайний.

Он говорит мне: – всё пройдёт.
Лишь надо верить в избавление,
И эта вера принесёт,
Мне в жизни лучшие мгновения.

Но это сон, всего лишь только сон;
Проснулся я, не будет мне удачи.
Я жду, когда опять придёт тот гном,
Но, если не придёт, то точно не запла́чу

Я не кричу,
Кричать уж нету сил,
А лишь звоню я в колокол победы.
Не будешь одинаково всем мил,
Друзьям, врагам и всяким оглоедам.

Я перешёл невидимую грань,
Очистился я от дурной напасти.
Я не плачу кому-то дань,
Не окунаюсь в омут страсти.

Старею я, но и мудрею тоже,
Чтоб на эмоции расходовать себя,
Но иногда, так хочется кому-то дать по роже,
Когда невзгоды душу теребят.