Наталья Вахромеева - Стихи со вкусом меланхолии

Девочка, дура пропащая,
С лёгким волнением в голосе,
Просит остричь ей волосы,
Чтоб качества быть надлежащего,
Девочка без настоящего…

Плачь, девочка, плачь,
Никто тебя не услышит,
Плачь, во всё горло реви.
Дождь с тобой заодно, смотри,
Тоже слезами с крыши.

Знаешь, глупая, в чём же твоя беда?
Оглянись, посмотри, что наделала,
Ты же такая отчаянная всегда,
Оттого и чертовски смелая.

Плачь, девочка, плачь,
Рыдай, не жалей себя, дурочка.
Знаешь, сколько таких как ты,
Сжигающих все мосты,
Потерявших себя на вокзалах и переулочках.

Реви же, реви навзрыд, бедная,
Слёзы – твоя отдушина,
Средство самое верное,
Когда всё вокруг разрушено.

Плачь, девочка, плачь…
Запомни простую истину:
Пустая жизнь – это ад,
А время, увы, не бежит назад,
И жалеть о нём просто бессмысленно.

Именно тогда испытываешь настоящую тревогу,
Когда чувствуешь острую боль
Даже при незначительной пальпации.
И кажется, что вот-вот, ещё немного,
И начнёшь верить не реалиям,
А собственным галлюцинациям.

И веки твои настолько тяжёлыми вдруг становятся,
Что знаешь, что если закроешь их,
Ни один хирург уже не поможет.
Тебе бы взять себя в руки, остановится и успокоиться…
Так нет же, как будто нарочно
Лезешь ты вон из кожи.

И всё только хуже, и «завтра» твоё какое-то очень зыбкое.
Отчаянно воет внутри
Тобой же раскормленный волк.
И все твои себе обещания шиты белыми нитками,
И ты не жизнь свою проживаешь —
Мотаешь жизненный срок.

Такое холодное Мёртвое,
Такое противно-пресное,
Так некстати, по чьей-то вине,
Такое, мать его, неуместное,
Море во мне…

Не бьётся в приливах, не мечется,
Аморфным объектом кажется,
Ни единой акулы на дне,
И чайки над ним не куражатся,
Оно же во мне…

Арктическим веет холодом
Из глубин моего сознания,
Не согреться даже в огне.
Это самое страшное наказание —
Море во мне.

Меня едят изнутри принципы,
Но я такая сейчас безвольная,
Что даже мысли мои крамольные
Летят без ведома чёрными птицами.

А новый день– это новые трудности,
И я опять с утра безоружная,
Надену бусы на шею жемчужные,
И прыгну в омут своей безрассудности.

И если вдруг не достану до донышка,
Что между прочим, вполне заманчиво,
Такая бездна всегда обманчива,
Начну болтаться в пучине зёрнышком.

И будет всё вокруг необъятное,
Куда ни глянь всё будет по новому,
Плыви как хочешь, в любую сторону,
Да помни – плаванье безвозвратное.

Застряв надолго в таком настроении,
Кто-то пишет про это статусы,
Кто-то лишь повышает градусы,
А я просто плыву по течению.

Приду домой
И собственную душу,
Как выцветшую тряпку,
На стул в прихожей положу.

Навстречу кот,
Треплю его за уши.
На кухне, не включая свет,
С котом в обнимку тихо посижу.

Крадётся ночь,
В окошко лезет вором.
А чайник на плите
Давно устал свистеть.

Я не заметила,
А кот глядит с укором:
Очнись, хозяйка,
Сколько ещё, бедному, кипеть?

Дождусь утра,
Опять дела закружат.
Ну всё, пора —
Спешу из дома прочь.

Надев обратно
Собственную душу,
На стуле тряпкой
Пролежавшую всю ночь.

Подчиняясь несчастной судьбе,
Я уже привыкаю к боли.
Я была последней в толпе,
Когда жизнь раздавала роли.

Выставляю душу на торги,
Пусть она немножечко «б/у».
Продают же люди сапоги,
Я вот свою душу продаю.

Зал торговый безнадёжно пуст,
Но не стоит всё усугублять.
На аукционе моих чувств
Душу можно Дьяволу продать.

Я кажусь тебе, наверно,
Экспрессивно-депрессивной.
Ты считай, как знаешь.

Только даже половины
Из того, что есть во мне
Ты не представляешь.

У тебя всегда дела,
Крутишься как белка,
У тебя амбиции,