Андрей Стёпочкин - В круге третьем

Никого не обижаю.

Думаешь, я твой обед?!

Не прокатит. Хрен тебе!

Живности кругом навалом,

Корма бегает немало.

А меня ты, тварь, не трожь!

Показал десантный нож.

Рысь от страха задрожала

И рванула вверх по скалам.

Жаль, не пнул её под зад.

Впрочем, хватит за глаза.

… Вышла славная прогулка

В заповедных закоулках.

Повадился частенько ездить на Урал,

Туда дорога хорошо знакома.

Почти везде в краях тех славных побывал,

И там я чувствую себя как дома.

После Уфы М-5 – прямая, как стрела.

Ведёт с равнины сквозь леса к предгорьям.

Машина наша к цели резво понеслась,

По сторонам – красиво и просторно

Есть место примечательное на пути:

Как неземная, чудо-котловина.

В ней город Сим, и серебром река блестит.

Большая, грандиозная картина!

Навеки мирной пусть останется она.

Котлов не нужно разных Иловайских.

На сплавы и в походы нас зовёт весна.

Гуляем круглый год в горах Уральских!

Чукотка – Лукоморье, натурально.

Здесь самый дальний край родной земли.

Дуб не растёт, и леса нет. Печально!

Лишь редкие заходят корабли.

Учёный кот живёт ли? Я не знаю.

Но золото копают в рудниках.

Два океана сушу омывают.

Седой туман – хозяин в небесах.

Моржи, тюлени охраняют берег.

Оленей в тундре – тучные стада.

Народ привычный ко всему. Уверен,

Что сказки Пушкина придут сюда.

Достали летом комары –

В лесу, на даче и в походе.

Какие-то есть средства вроде,

Но хороши лишь до поры.

А вот ещё лютее зверь –

Мошка. Кусает, как собака.

Вступать с ней бесполезно в драку.

Она сожрёт тебя, поверь.

Скорей бы долгожданный снег!

И заморозки пусть ударят.

Тогда исчезнут эти твари.

Да будет счастлив человек!

Даёшь Аракульский Шихан!

Пусть высота и небольшая,

Господствует над этим краем.

Под ним – как будто океан.

Необозримая тайга,

И сопки волнами над нею,

Озёра дивные синеют,

За горизонтом берега.

Так много мест, где я бывал.

Да, охватить всё невозможно.

Но главное – отнюдь не сложность.

Пусть вечно радует Урал!

Иду походом по Уральскому хребту

И Бабиновский тракт пересекаю.

Безлюдья ощущаю дичь и пустоту.

Как сильно заросло всё, мать честная!

А ведь когда-то, несколько веков назад,

Здесь с Камы на Урал землепроходцы

Прокладывали путь. Без этого нельзя

Русь было расширять навстречу солнцу

А севернее – тракт Сибиряковский был.

Он тоже весь порос дремучим лесом.

Как изменились люди! Охладился пыл,

Совсем другие стали интересы.

Теперь иные магистрали на виду:

Железные, шоссе, трубопроводы.

По ним до океана Тихого везут

Сплошным потоком грузы, тьму народа.

А нам, туристам, любы горы и леса,

Чтоб ни души вокруг под ясным небом.

Лишь только сучьев треск да птичьи голоса.

Пробей тропу, и люди двинут следом!

Я численность людей взводами измеряю,

До батальонов дело как-то не дошло.

Рядами стройными по тропам мы шагаем.

А кто не с нами, так тому не повезло.

В горах – колонной дружно, в лесотундре – цепью.

Занять высотку надо или перевал.

Взаимовыручка, товарищество, сцепка!

А командир лихой, и в голосе – металл.

Досадно, что в туризме нет военкоматов.

Набрать людей – проблема, что ни говори.

Но я надеюсь, молодёжь пойдёт когда-то

Потоком массовым, по счёту "раз – два – три!"

В Армении не будет больше коньяка.

И как же легендарный Арарат нам брать?

Стоит вулкан потухший долгие века.

Зов гор неискушённым людям не понять

Путь на вершину слишком длинный предстоит,

Не обойтись никак без "сотки" фронтовой.

В душе у восходителей огонь горит,

Поэтому кизлярский мы возьмём с собой.

Южный Урал – обширный регион.

Красот разнообразных тут немало.

Во все сезоны так прекрасен он,

И майский сплав – отличное начало.