Николай Игнатков - Я люблю тебя

Но у меня ещё осталось,

Я не покину полынью.

И ты опять так захотела,

К нему потянешься рукой.

Страсть ненадолго улетела,

Она уже между тобой.

И вновь движения в полете,

И рук сплетение, и глаз.

Тебя поймаю на излете,

И повторится все сейчас.

Дыханье скомкано… Нескромно,

– А в третий раз слабо тебе?

И он уже похоже ровно,

В той поселился глубине.

И новый всплеск, и снова крики,

И ноги вширь летят, и вдаль.

Ласкают солнечные блики,

И на лице твоём вуаль.

Там все… В запасе что осталось,

Я смог излить… И языком,

Слизнула с губ шальную радость,

И я с той радостью знаком.

Массаж спины ты попросила,

На бедра сел твои и что?

Опять невидимая сила,

Страсть закипела… Горячо.

Рука спины касалась плавно,

А он уже там между ног.

И что массаж? Опять о главном,

В четвертый раз уже итог.

И я упал на дно пространства,

И растворился в забытье.

А ты, лелея постоянство,

И он опять в твоей руке.

А дальше губ твоих коснувшись,

Он оживает на глазах.

И я как будто бы проснувшись,

На потерявших берегах.

Березы там тоску скрывая,

Глядеть устали… Их позор,

Любовь она не знает края,

Тогда к чему нам их укор?

Ночь, поседевшая луною,

Хозяйкой села на диван.

Тебя винит своей виною,

Что у любви сплошной обман.

И ты в ответ белье снимая,

Пред ней предстанешь голышом.

– Всмотрись в меня! Ведь я другая,

Моя любовь не на потом.

Я каждый день бросаю ласки,

И получаю их назад.

А ты рассказываешь сказки,

И где твой перед или зад?

Сравни себя с моей фигурой,

Ты не имеешь совсем форм.

И я люблю пусть буду дурой,

Мне хуже только от реформ.

Давай с тобой договоримся,

Я все на деле покажу.

И ты увидишь – мы умчимся,

Словами больше не скажу.

И ночь ушла вольна вернутся,

Когда начнем с тобой любить.

Ей видно нужно окунуться,

И посмотреть другую жизнь.

Сегодня я белье одену,

Что ты когда-то мне купил.

И нам внести ту перемену,

И чтобы нам хватило сил.

Настало время мы уж в сборе,

Ты обнаженный, я в белье.

И ночь как будто на заборе,

Остановилась в стороне.

– Иди ко мне, его дай в ротик,

Он у тебя уже большой.

И мой рукой возьми животик,

И между этой или той,

Ласкай меня рукой повсюду,

Пролезть рукою сквозь трусы.

А я его ласкать все буду,

Мои сбываются мечты.

Нащупай губы половые,

И ты туда ко мне войди.

И пальцы там твои живые,

Они на истинном пути.

– Так хорошо, ещё нежнее,

Смелее, глубже проникай.

Там точка есть она вернее,

Ты сам её теперь познай.

– Уже нашел… Тепло по всюду,

И начинает колотить.

А его ласкать все буду,

Ему ещё меня любить.

Вот первый сок смочил ей губы,

– Ты потерпи ещё дружок.

Мы так с тобой сегодня любы,

И отдаляем тот итог.

И ты достиг похоже цели,

И у меня пролился дождь.

А нам ещё идти к постели,

Снимай белье или помочь?

И я снимал трусы вдыхая,

Неповторимый аромат…

И он достиг похоже края,

Случится… Я не виноват.

Так долго он во рту игрался,

Губам проходу не давал.

Но я прошу чтобы сдержался,

И чтоб меня не предавал.

Я снял с нею чулки, бюстгальтер,

И бросил прямо все на пол.

Он молодец… Там мой характер,

Держать умеет уговор.

И мы легли меня позы,

И он входил, и выходил.

Тепло кругом… К чему морозы,

У нас ещё так много сил.

Ее возьму в обои руки,

И ягодицы подниму.

Она сказать пыталась… Звуки,

Передались все и ему.

И он вошёл, и глубже, глубже,

Она сама уже кричит.

И все тепло мы сбросим дружно,

А ночь с проверкой не спешит.

Я так спала… А он вошёл,

И между ног скользило что-то.

И сон как будто бы прошел,

И все что было уже стёрто.

Поймать пытаюсь я волну,

Она уже идёт по телу.

Свою не чувствую вину,

Я вместе с ними захотела.

И он сжимает мою грудь,

И вниз скользит, касаясь бедер.

Мне убежать куда-нибудь,

Но уже так осторожен.

И в такт движениям моим,

Он проникает равномерно.

И хорошо нам четверым,

И выливалась его сперма.

Моя похожая на дождь,

Там все внутри перемешалось.

Платок он ищет чтоб помочь,

А у меня одна усталость.

Пусть вытекает из меня,

Пятном глубоким по кровати.

И запах тот к себе маня,

И для него он словно свахи.

Мы вновь вернулись в никуда,

Где шаловливы наши руки.