Марина Кириллова - Душа наизнанку

С той горы, где я солнце искала,
Напоследок горящего дня,
Счастье ясное я увидала,
Что вокруг окружало меня!

Весь простор необъятного неба,
Бесконечная синяя даль,
Запах тёплого, мягкого хлеба
И вечерней природы вуаль.

Туманом утром над тайгою
Упали с неба облака:
Они застряли над горою
И вниз спустились с высока.

Укрыли реку простынёю
Клубами сизыми внизу,
И оказались мы с тобою
В дремучем сказочном лесу.

Здесь, под кустом, Иван таится,
Он боя с Чудом-Юдом ждёт.
А там – Алёнушка-сестрица
На помощь братика зовёт.

Русалки в заводи прозрачной
Плетут на головы венки,
Стоит поодаль тенью мрачной
Избушка бабушки Яги.

Но стоит солнышку пробраться,
В его сверкающих лучах
Со сказкой можно распрощаться,
Она растает на глазах.

Спокойная безветренная тишь,
И ровный серый цвет под облаками,
То время, когда смотришь и молчишь,
А мысли улетают вдаль стихами…
И не поймёшь, что: вечер или день?
И в стороне осталась суматоха,
На землю вдруг упала неба тень,
Зато, как ярок цвет чертополоха!

Во дворе весь день-деньской
Пахло скошенной травой.
Запах счастья, запах лета,
Запах солнечного света!
Запах свежести лугов,
Нежных полевых цветов!
Средь асфальта и бетона,
Среди шума городского,
Никуда не выходя,
Оказалась где-то я
Далеко… у тёплой речки,
На берёзовом крылечке,
Где средь неба синевы
Запах скошенной травы…

Строфа несётся вдаль, за перелесок,
Где от гречихи пашня в белый цвет!
Где с ласточками жизненный отрезок
Кружится лёгкой стайкой детских лет.

Рисует память пёстрый сарафанчик,
Девчушки звонкий щебет в час потех,
На тонкой ножке солнце-одуванчик
И сладкий, беззаботно-чистый смех.

Строфа несётся вдаль, где речка-шайка
Полным – полна! По водной глади блеск,
В стрекозах разноцветная лужайка
И в радужных огнях счастливый плеск!

А пАрево! К грозе, что ненароком
Уже гремит там, где-то высоко,
И дождь шумит бушующим потоком,
Дождь тёплый, как парное молоко!

Строфа несётся вдаль, за ту беспечность,
Где тратим время мы на пустяки,
Где так стремится детство скрыться в вечность,
Оставив след у жизненной реки.

И в гроте каменно-холодном Время-прах
Велит ревнивой Старости рукой
Дотронуться до юности в цветах,
Что так свежа своею красотой.
Нам не дано песочные часы,
Меняя на различные тузы,
Остановить, иль повернуть их вспять,
Чтоб молодость вернуть свою опять.
И не поможет бегство или ярость,
На всё есть Времени неписанный указ,
Оно летит, как жизненный рассказ,
Ослушаться его не смеет Старость,
Ведь Время – бог, что твёрдо, по персту,
Возьмёт и молодость, и жизнь, и красоту!

Как Красота безвинна и проста,
Так отвратительна и зла седая вялость!
Увядший лист осеннего холста
Отождествляет высшую усталость.
Закон природы к нам необратим:
И дерево становится сухим!
Не тратьте драгоценные мгновенья
На ожиданье дремоты забвенья.
Уводит Время в землю, без следа,
Жизнь не ползла, не шла и не стояла!
И кажется, как быстро, и как мало!
Она летела, и, причём, всегда!
Трагедия, что став совсем седыми,
Душой мы остаёмся молодыми.

Родное место, где тепло, – мой дом,
На третьем этаже квартира в нём,
Балкон во двор, там дерево росло
Под окнами, казалось высоко.

Здесь детство, школа, юность, – путь мой вдоль,
Здесь мама… Снова сердце режет боль…
Мой дом родной осиротел зимой,
И он, и я – с разбитою душой.

И если б стены закричать могли:
Остановись! Постой! Не уходи!
Квартиру продала… мой дом, прости,
Я вещи все оставила внутри.

А дом живой! Он плакал по ночам,
Он обо мне неистово скучал
Он жаловался веткам голых крон,
И видела о нём я вещий сон.

Родное место, где тепло, – мой дом,
На третьем этаже квартира в нём
Была…, но нет замка в двери
Тем чувствам, что остались там, внутри.