С карниза сознания сорвётся в полёт.
Написана будет… седьмая страница,
Любовь моя птицей в полёте умрёт.
Я буду, как прежде, молится на звёзды,
На камне холодном тебя рисовать.
Мне больно, слова словно тонкие розги,
По рёбрам… мне зла не понять.
Кто дичь, кто охотник стрелок зазевался,
И выстрел не сделан, пропал интерес.
И каждый на линии жизни не там оказался,
Ошибки сердец… и не будет чудес.
Бездушное тело… послушное воле,
Я больше не буду со страстью ломать.
Мы были с тобою стрелками не в поле,
Пришёл красный час и пора отвечать.
Я буду как прежде…
Мой белый сон -… небесные зарницы
Моей бабке сказочнице Ульяне Титовне…
Мой сон течёт в неясности зеркал,
По-черно-белой сцене жду развязки.
На акт второй не змеёй на сцене- страх,
Сон, белый витязь из волшебной сказки.
И бабка… ночью у кроватки говорит,
Спи, мальчик, ждут тебя дела и слава.
Тебя сам Серафим крылатый сохранит,
К делам великим призовёт держава.
Теряют звёзды свет… и утро скоро,
И тает этот сон за щебетанием птиц.
И ангел что-то говорит… в лицо сурово,
И стих диктует как бы со своих страниц.
Закрыта будет дверь, неясны зеркала,
Мой белый сон – … небесные зарницы.
Не арфы как бы звук, а в медь колокола,
И предков с рода всё родные лица.
Мой сон течёт…
Сквозь сон… и женственность, и обаяние
Влюбился снова… что с того, скажи,
Случалось в жизни всякое, пройдёт и это.
Влюбленность – состояние светлое души,
Обычное, скажу вам состояние поэта.
Рифмует мозг опять… забытые слова
Сквозь сон и женственность, и обаяние,
И просыпаюсь ненароком, кругом голова.
Холодная луна в окно глядит в молчании.
Но почему не сплю, все мысли… о тебе,
И в трепетной груди теснится нетерпение.
Желание видеть, ощущать, позвать к себе,
Обнять… сорвать всё с наслаждением.
Безмолвна ночь… горит огонь в груди,
И не прогнать мне то моментом наваждение.
Когда любовь пришла, то случай не суди,
Любовь есть тел и душ двух сопряжение.
Влюбился снова…
О тебе… вдруг одна из молитв
Медь в удар возвестит о молебне,
Горобки по весне… – тихий свет.
Вечер ветром распишется нервным,
Нет тебя с нами… уж столько лет.
Камень серый, могильный ропщет,
Плачет дождь и слеза на плиту.
Холм могильный сказать что-то хочет,
Мне напомнил ту нашу… мечту.
Медь в удар, гулко сердце стучится,
Звон от мира… к молебну зовёт.
Взлёт бровей, свет из глаз лучится,
Всех нас небо, что плачет, ждёт.
Нет тебя столько лет долгих, Таня,
В сердце рана открыта… болит.
Ночью звёзды… горят мироздания,
О тебе… вдруг одна из молитв.
Камень серый…
Не видно шлейфа, когда падает звезда
Мне ангел прошептал терпи, воздастся,
И я терпел… стихи в ночи писал.
Писал эссе, новеллы и по фактам басни,
И в книжки собирал сей труд души.
Прошли года и множество творений
На книжных полках в строгий ряд стоят.
Семнадцать тысяч творческих мгновений,
Читатель мой, они с тобою говорят.
Сто в интернете книг, меня спросите,
Вершина айсберга то… я отвечу, да.
То из написанного часть десятая, простите,
Не видно шлейфа, когда падает звезда.
Мне ангел прошептал… и я трудился,
Духовности, как матери, отцу, служил.
Спасибо ангелу, что за меня молился,
Когда я смысл искал… Творца любил.
Мне ангел прошептал…
Моя дорога в скит, твоя на южные моря
Ушла любовь… дороги перепутав,
Собакою побитой ночь душа скулит.
Заветную тропу, похоже, бес опутал,
Укрыл… любовь ушла другим служить.
Не оценили знать с тобой её мы дара,
Провидением нам вручена была любовь.
Упало солнце, мы с тобой уже не пара,
Не жить в волшебном свете душам вновь.
Глотаешь слёзы ты, не надо плакать,
По воле Бога в мире этом верно всё.
У беса побывали мы с тобою в лапах,
Любовь нам отзвук лишь теперь из снов.
Бесценный дар с тобой мы потеряли,
Моя дорога в скит, твоя на южные моря.
Мы что-то не смогли… не удержали,
Ненужной в окна без любви идёт заря.
Ушла любовь…
Черты ты Клеопатры носишь и, прости
Мир пуст, скажу… без чуда красоты,
Пуст без мечты, без силы отношений.
Душа не может жить без счастья высоты,
Без веры, солнца, строчки вдохновения.
Читать дальше