Иосиф Египетский - От печали к любви

Чтоб не была жизнь столь несчастной и прискорбной.

Вот миг из жизни – фото – память и страданье.

Среди веселья только я один в печали.

Я одинок в любви, мне смерть, как упованье.

Но о тебе молюсь и днями, и ночами.

Ты одиночества не знаешь, слава Богу.

Любовь моя – моё отчаянье надежды.

Быть может, скоро упаду я на дороге…

Я без тебя хочу погибнуть неизбежно.

Всё, что я вижу – временно и тленно.

Всё, что я знаю – суетно и бренно.

Так хочется обресть любовь и вечность —

Суть только в этом рай благословенный.

Глаза – ненасытны. Мечта – совершенна,

И в каждой красотке её не отыщешь.

Глаза увидали, и тело мгновенно

Уже в вожделении похотью дышит.

А душу найти по душе – вот проблема.

Её не положишь нагую в постели.

Она, как и кровь, где-то прячется в венах.

И только в любви открывается смело.

Душа прилетит сквозь преграды к любимой

Душе, и её приласкает так нежно,

Что тело греха станет новым, красивым,

Святым в чистоте неизбежно.

И в вечность войдут две души в единеньи,

В стихе наивысшего Слова.

И будет в них новой вселенной рожденье,

И Дух, и величие Бога.

Глаза стремятся к красоте.

Душа к душе живой.

Я одинок, я в пустоте…

И где же мой покой?

Господи, помилуй! Смерти не ищу.

Но о ней нередко размышляю…

Сердце беспокоит, я чуть-чуть грущу,

Молод я. А вдруг я умираю?

Я ещё не сделал ничего,

Чтобы с облегченьем взять и сгинуть.

И молюсь, наверно, горячо,

Чтобы жить, любить, и быть любимым.

Я хочу пожать плоды труда —

Стать достойным рыцарем гитары,

Чтоб звучала музыка моя,

К жизни, а не к смерти вдохновляя.

Господи! Молю, благослови,

Чтобы был мой дух нелишним в жизни.

Уготовь шаги мои, пути,

Чтоб не смерть, но жизнь была отчизной.

Господи, помилуй! Что ещё просить?

Знаешь Ты, что много желаю.

Я б хотел умерших воскресить,

Я ведь смерти смысл не понимаю.

Нищих я б хотел обогатить.

Жаль мне их, как жаль себя нередко.

Счастья всем хотел бы подарить.

Что там! Да хотя бы по конфетке.

Только сам я грустен, беден, слаб.

И Тебя молю, спаси, помилуй.

Впрочем, может, я неверный раб.

Всё равно, молю Тебя, помилуй.

Господь, помилуй, объясни

Мне суть в моём существованьи.

Бегут ко смерти дни мои

И всех в печали и страданьи.

Так мало радости вокруг,

Хотя, конечно, веселимся.

И непонятен мне наш труд.

Чтоб есть и пить мы суетимся?

Труды в могилу не забрать.

Чего живём тогда мы ради?

Как грустно жить, чтоб умирать,

Вписавши эту грусть в тетради.

Я снова плачусь пред Тобой.

Помилуй, Господи, помилуй!

Дай мне обресть святой покой,

Когда всё ясно и счастливо.

Грусть сегодня обволакивает всё.

Даже солнце как бы потускнело.

Небо голубое посинело.

Птиц не видно суетный полёт.

Заперся я в комнате от мира.

Но его дыханье даже тут.

Я хочу забыться и уснуть,

И услышать ангельскую лиру.

Я устал от звуков поднебесных.

Если б спели звёзды для меня!

Может быть, тогда моя душа

Успокоится под звуки звёздной песни.

Но молчат светила, слышу я

Скрежет жизни – смех и плач единый.

Кто готовит свадьбу, кто могилу.

Жизнь есть жизнь, в ней сýет суета.

Я – один из суетных особ.

Потому во мне то грусть, то радость.

Ладно уж, ещё поплачусь малость,

И скажу себе: «Ну, хватит, стоп!».

Датская русалочка

От горя онемела.

Датская русалочка

В тоске окаменела.

Смотрит взглядом каменным,

О любви печалясь.

Нет уж в сердце пламени, —

Слёзы расплескались.

Скорбное отчаянье

Мрачно и глубоко.

Вечное молчание

В позе одинокой.

Я смотрю, и в горечи

Дух мой холодеет,

Жить душе не хочется,

Чувства каменеют.

Нежность безответная

Днём и ночью плачет.

А любовь небесная

Ничего не значит.

Вот молчит русалочка.

Бьют о камень волны.

Безнадёжна сказочка.

Пусть поэт умолкнет.

Дух застрял мой между небом и землёю.

Я ещё не небожитель, но уже и не земной.

Не убавить боль горячею слезою.

Где же Ты, мой Бог, Кто – благо и покой?

Душа моя живая

Живую ищет душу.

Но полюбила камень.

Что быть могло бы хуже?!

Но я молюсь с надеждой,

Бог камню даст дыханье,

И женщиною нежной

Воздастся ожиданье.