Борис Ясный - Так и живем… Собрание стихов

соберите сюжет по частям

Препинания знаки закончились

у меня каждый ставит пусть сам

Варианты понимания этого текста:

I.

…

Оказалась она меркантильною.

Сообщил ею поднятый хай:

"Чем тропою слоняться могильною

по болоту, свозил бы в Дубай!"

Называла сквалыгой, растяпою

(комара отгоняла она

то рукой, то соломенной шляпою)

и послала в конце концов на…

Ветры свежие дули. Кручёные

вихри пыли дорожной несли

мне в лицо. От любви отлучённые,

клином пёрли, крича журавли.

…

II.

…

"Оказалась она меркантильною!" -

сообщил ею поднятый хай.

"Чем тропою слоняться могильною,

по болоту свозил бы в Дубай."

Называла сквалыгой, растяпою.

Комара отгоняла она

то рукой, то соломенной шляпою

и послала в конце концов на…

Ветры свежие. Дули кручёные

вихри пыли дорожной несли

мне в лицо, от любви отлучённые.

Клином пёрли, крича журавли.

…

Мне деревьев приятно касаться,

Понимать их язык не простой

И к ветвям, как в движениях танца,

Прижиматься горячей щекой.

Выхожу к ним в любую погоду

И в дожди, и в морозы, и в зной.

С ними я обретаю свободу,

А в беседах – душевный покой.

Протирая их листья от пыли

И стволов величавую стать,

Я прошу, чтоб меня научили

О любви сексуально шептать

Белокурой красотке березке.

Умоляя, читать ей стихи.

Промокать ее горькие слезки,

Задыхаясь от нежной тоски.

Помогают мне тополь и ясень.

Напевают сонеты листвой.

Как чудесен мотив и прекрасен

О великой любви неземной.

В кронах вторят свирелями птички…

Машут мне возвращаться назад

Санитары из окон больнички.

Может на ночь не станут вязать?

Под вечер в больнице начнут суетится.

На пост медсестрицы слетятся, как птицы.

Смеются девицы и красят ресницы,

послали за пиццей – всерьёз подкрепиться.

Один унитаз на расхват – даже очень!

Больные стоят к нему днями и ночью.

Бормочет фаянсовый – «Лей не жалей!»

И очередь тянется, как в мавзолей.

Распахнуты двери у каждой палаты,

жарой пациенты на койках распяты.

Кто стонет тихонько, кто громко храпит,

но в целом у всех замордованный вид.

А утром, лишь солнце пробьётся сквозь щёлки,

разбудят, готовя большие иголки.

Исколют все «булки», и кровь на анализ

добудут из вен, и разрезавши палец.

Потребуют в баночку свежей мочи,

и тут на обход прилетают врачи.

Соседу грозят операцией жуткой,

другому – знакомством с больничною уткой.

Прощупав у каждого хвори и боли,

и что-то прохрюкав, умчатся на волю.

Прибудут с кульками друзья и родня,

и может быть кто-нибудь вспомнит меня.

Потом будет чай и перловая каша,

потом на УЗИ будет очередь ваша.

И кто-то на выписку двинет с вещами,

обед и уколы, и день за плечами…

…

По коридору ночью

колесами грохочет

коляска, развозящая тела.

Распахнута палата,

и в нимбах два медбрата

забрали деда с дальнего угла.

Сложили на каталку

тарелку, кружку, палку,

накрыли с головою простыней

и, пола не касаясь,

с каталкой прочь умчались,

а я перекрестился:" Боже мой!»

Растормошил соседа,

чтобы секрет поведал,

как часты клизмы здесь из конопли?

И он из под подушки

шепнул тихонько в ушко:

«То Ангелы за дедушкой пришли.»

Мы сидели на скамейке узкой

В парке, в потаенном уголке.

Прелести твои под тонкой блузкой

Я, смущаясь, в потной мял руке.

В речке обнаглевшие лягушки

Громким хором ржали надо мной.

Маково твои алели ушки,

Разгоняя полумрак ночной.

Это было первое свиданье —

На двоих нам нет и тридцати.

Мы пыхтели вмести в ожиданьи,

Не умея к сексу перейти.

Наконец я вспомнил про уроки,

А еще хотелось в туалет.

Из-за этой половой мороки

Пропустил и ужин, и обед.

Убежал я от тебя вприпрыжку

И к утру был инцидент забыт.

Ты же о любви читая книжку,

В речке совершила суицид.

Годы день за днем неслись в запарке,

Я не знаю правда или ложь,

Но слыхал ночами в старом парке

Призрак твой пугает молодежь!

Шепчет в уши парочкам на лавках

Правильной прелюдии наказ.

А потом с русалками на навках

Представляет жуткий мастер-класс.