Василий Фомин - Гимн комару. Премия им. А. А. Блока

Ломали печку раз в заводе
(Была уж старая она),
И главный наш – при всем народе —
Труд оценил в сто штук грина.
– Дороговато вроде будет?..
Я усомнился; он в ответ:
– Дак сколько техники; и люди —
Специалистов круче нет!
Не сомневайся, дорогой:
Работу сладят – Боже мой!

А через месяц у нач. цеха
Спросил я – просто так, для смеха:
– Пригнали техники вагон?
Сломали печку-то?.. А он:
– Где техника – там работяг
Штук восемь было инвалидов;
Да я им… свой компрессор выдал,
Пять дней еб… сь… и все ништяк!
…Я понял: главный инженер
В таком же варится говне.

Еще, пожалуйста, пример:
Наш финдиректор – хитрый хер;
Онэксимбанка векселёк
(В милльон грина по номиналу)
Он отдаёт кому попало —
За полумиллионный долг!
Бегу к нему: что за фигня;
Тебе бы в банке, обормот,
За вексель дали девятьсот!
А он: – Не понимаю я

В бумажках ваших, мать ити…
Мы заводские, от станка!
…Но сразу видно: дурака
Включает… Бог его прости…
Он может, правда, и не знал,
Но уж разведка мне доносит:
Он отпуск взял и умотал
В края, где не наступит осень,
На берегу встречать закаты —
К себе на виллу в Эмираты.

А гендиректор, старый волк,
Всегда переуступит долг;
К примеру, фирма есть – с деньгами,
Весьма известна и сильна,
Она давно торгует с нами
И, скажем, миллиард должна.
На цессию 3 3 Переуступка прав, в том числе прав требования. по договору
Дает добро наш шеф – и вот:
Другая нам должна контора,
Но мёртвая уж третий год.

И в чём изюминка: все знают,
Все понимают, что к чему,
Но шум никто не поднимает,
И что тут предъявить кому?
Все по Закону, честь по чести,
(ГК 4 4 Гражданский Кодекс РФ. , такая-то глава…)
Переуступлены права.
Директор хапнул тысяч двести.
Жаль, не получит долг завод,
Ну, как-нибудь переживёт.

Вот в этой каше я копался,
Налаживал стабильный сбыт,
Проконтролировать пытался
Все, что контролю подлежит.
Мотаясь, в кровь стирая ноги,
Я тех и этих разводил,
И получилось, что в итоге
И тем, и этим стал не мил.
Москва кричит: контроль, доклад!
А заводским – как шило в зад…

И вот однажды пригласили
Меня в контору на совет:
Все лица первые там были,
Все, кто имел авторитет.
И говорят: – Ты шустрый, парень,
Ты наш, сибирский, нам – как брат,
И потому давай-ка, барин,
Ты поезжай в Москву назад,
Возьми деньжат и в добрый путь.
А то – прости! – тебя убьют.

Я, предложеньем убежденный,
Вмиг чемоданы уложил,
И скоро драйвер полусонный
В аэропорт меня влачил.
Вдали росло заката зарево.
Окрашивая гребни крыш.
Час – и на «Боинге» «Трансаэро»
Лечу, считая свой барыш,
Итоги занося в блокнот.
…Так я покинул свой завод…

Всё это я дружку поведал
За чашкой кофе. Слушал он
Вполуха, чем-то увлечён.
Кругом народ шумел – обедал,
Болтал, звонил иль ждал звонка;
Кто просто тихо расслаблялся,
Принявши водочки слегка,
Запив бутылочкой пивка,
И плыл в негромком ритме вальса,
Плескавшем из динамика.

Уют осеннего кафе!
Свет сквозь пластмассовую крышу
Так по-особенному дышит,
Скользя в редеющей листве.
Тепло на улице, однако —
Нет удушающей жары,
И люди пьяные к собакам
Так убедительно добры.
Они их кормят шашлыками.
Собаки машут языками.

Однако, к делу… Средь забот
Я не отметить мог едва ли:
Проценты мне не поступали
Уже два месяца на счёт.
Что ж там NN***? И как там Маша?
Неужто крякнулся проект?
(Жаль, коли так… Но в жизни нашей
Ни в чём уверенности нет.)
И только пиво друг допил,
Как я, естественно, спросил:

– А где NN****? Что слышно в мире?
Ты здесь, в Москве, ты должен знать,
А то, ты знаешь, там, в Сибири,
Я понемногу стал дичать.
Там, видишь ли, ложатся рано
И рано поутру встают,
И если пьют – то водку пьют,
И пьют, конечно, из стаканов.
Так что тут? Расскажи скорей,
Кого встречал ты из друзей.