Ольга Брюс - Сборник произведений. Стихи, рассказы, повести

Семья Новиковых проживала в деревне Весёлое.

Николай – тридцатилетний разнорабочий. Работы в деревне не было, приходилось ездить в город на заработки, только получку он практически не довозил до дома – основную часть заработка пропивал со своими дружками.

Коля никогда не считался со своей семьёй, жил одним днём и ему было неважно, что будет завтра.

Галина устала бороться с мужем-пропойцей, да и уходить было некуда. Замуж вышла в двадцать лет по большой любви. Со временем мужа будто подменили. Бывали, конечно, у Коли трезвые дни, но это было очень редко. В такие дни в семье просто праздник: папа становился добрым и любящим, не кричал и не поднимал руку на жену.

Вот такая невесёлая была жизнь у Гали и её дочери в деревне с красивым названием.

– Скоро папа приедет, давай накрывать стол, – женщина открыла холодильник и достала нарезку, салатники и любимый Анин вишнёвый сок.

Через полчаса в дверь постучали.

Галя открыла. На пороге стоял муж во всей красе: расстёгнутая куртка, порванный рукав и всё лицо перекошено от «жгучей водицы».

– Опять? – Галина стояла перед невменяемым мужем в красивом чёрном платье.

– Куда собралась, стерва? – Коля не помнил о дне рождении своей дочки.

– Мама, не плачь, давай я тебе пластырь приклею, – Аня гладила мать по голове и дула на синяк на шее, который приобрёл цвет грязного пятна, – тебе больно?

– Нет, не больно, – Галина вытирала лицо руками, – сейчас поужинаем и будем ложиться спать.

Праздник не удался. Николай с ходу ударил жену по шее, решив, что она собралась на гулянку. Стараясь раздеться, упал на колени. Стянул куртку и бросил рядом. В одном ботинке дополз до кровати, кое-как взобрался на неё и захрапел, будто паровоз.

– Кушай, я сейчас налью тебе сок, – всхлипывала женщина, – не торопись.

– Почему папа всё время ругается? – недоумевала Анечка, накалывая на вилку непослушный горошек.

– У него неприятности на работе, наверное, вот он и сорвался.

Утром Николай разбудил жену криком.

– Что за хрень? Что с моей курткой? – рассматривал порванный рукав.

– Я не знаю. Ты пришёл в такой домой, – Галя вышла из комнаты, завязывая на ходу халат.

– Могла бы и зашить, – поворчал Коля и взял старую фуфайку, – на черта я тебя кормлю…

– Вообще-то я работаю, а ты денег не носишь, – женщина взяла куртку мужа, чтобы заштопать дырку.

– Тебе слова не давали! – рявкнул озлобленный Новиков, – сегодня не жди, ночевать буду в бытовке.

Галя почувствовала, как к горлу подобрался ком, всю грудь сдавило. Не выдержав, она заревела и побежала в ванную.

– Не могу так больше! Не могу! – открыла кран на всю мощь, чтобы дочь не услышала истерики.

Заливая лицо холодной водой, пыталась успокоиться.

– Ну вот, глаза распухли, – промокнув лицо махровым полотенцем, Галя посмотрела на своё отражение в зеркале.

По-быстрому сварив кашу, пошла будить дочь.

– Анечка, вставай, мне нужно на работу.

Девочка открыла глаза.

– Мамочка, я такой сон видела! – Аня вскочила с кроватки и обняла мать, – я взрослая и вся в белом, платье такое белое-белое! И на голове у меня корона белая! И я всем дарю счастье! Люди смотрят на меня и улыбаются!

– Хороший сон, – Галина взяла дочь на руки и понесла в ванную, – а теперь быстренько умываемся и завтракать.

Детский садик в деревне давно уже закрыт, и, чтобы ребёнка не оставлять одного, Галя вела дочь к соседке – бабе Маше.

Одинокая старушка радовалась, как маленький ребёнок, когда видела в окно идущих к ней соседей. Бабушка Маша всю жизнь прожила одна. В молодости семейная жизнь не сложилась. Муж её бросил давным-давно, а детей так и не нарожали.

– А кто это ко мне пришёл? Анечка пришла! – баба Маша улыбалась беззубым ртом, открывая дверь, – проходи, деточка, у меня как раз кисель сварился.

Аня перешагивала высокий порог дома, волоча за собой детский рюкзак с игрушками и карандашами.

– Баба Маня, я сегодня позже буду, мне ещё почту разносить.

– Иди-иди, милая, за нас не переживай, справимся.

Галина работала на почте три дня в неделю, когда приезжала машина из города с газетами и письмами. В остальные же дни женщина ухаживала за лежачей бабушкой Мариной.

– Ты чего такая зарёванная, Галь? – принесла посылку Катерина, – твой опять бузил? Как ты терпишь его? Давно бы уже выгнала.

– Не надо, Кать, он изменится, я знаю. Не всегда же мой Коля был таким, – вздыхала Новикова.

– И сколько ты ещё будешь это выносить? Я же вижу, вон синяк у тебя! Ну и глупая же ты, Галька! – Катя оставила коробку и ушла.