Владимир Аленьчив - Напутствие

Полюс фауны творений,

Проведений божество.

Широки и благодатны

Те просторы Севера,

Песец, соболь и ондатра

Водятся немерено,

Лена рыбою снабжает,

«Рыбосольная» она,

В ней осетра промышляют,

Омуль, нельму, муксуна,

Летом солнце не садится,

Дефилируя по кругу,

Как луна оно троится-

«Колдуна» опять заслуга,

Колдовская красота,

Познавательный процесс,

Привлекали всех всегда,

В Заполярный круг чудес,

Там каюра я увидел,

И мираж на фоне гор,

А мороз, полярный «злыдень»,

В дрожь бросает до сих пор,

Но балык и строганина,

Стерлядь, черная икра,

Вкусный хлеб и оленина,

Покорили навсегда.

Мне, конечно, повезло,

В тех краях пожить немного,

И за это волшебство

Благодарен только Богу!

Степные картины

На лугах жуют коровы,

Вокруг сопки и сушняк,

Нескончаемы просторы,

Серпантином вьется шлях,

Ручьи речками зовутся,

Дождик редкий посетитель,

Люди честно признаются:

Зной пустынный их вредитель.

Деревянные домишки,

Огородики с картошкой,

Да бурятские детишки,

И российские дорожки,

В общем, роскоши не видно,

Но народ не бедствует,

Вера в Будду здесь святая,

И Христа приветствуют,

Руки к небу, сидя тянут,

Вопрошая про себя,

Ламы Будду в храме славят,

Барабанчики крутя,

Отправляясь в дальний путь

Ленты вяжут на дорогу,

Зиму чтобы пережить,

Мясо кушают помногу.

Так здесь издревле ведется,

Так традиции блюдут,

Степью этот мир зовется,

Степью этой и живут.

Люблю Россию

Россию светлую, весеннюю,

Россию Пушкина, Есенина,

Люблю всем сердцем, и душой.

Россию зимнюю, осеннюю,

Россию Сталина и Ленина,

Россию, что зову родной,

Любить я буду, сколь Бог позволит,

Сколь мне годков дарует жизнь,

Сколь сердце вынесет все боли,

И не порвется жизни нить.

Мне Запад тоже симпатичен,

И пусть живут они богато,

Но и в России ведь прилично,

В рассвет ее я верю свято.

Менять родителей безбожно,

Родная мать теплей и ближе,

И не найти ее дороже

Ни в дальнем зарубежье

И ни в ближнем.

Я Родину не продаю,

Не верю сладостным посулам.

Ее как мать свою люблю,

Не дав «сожрать» ее «акулам»,

«Акулы» жадны, голодны,

«Акулы» скользки и холодны,

«Акулы» – хищные враги,

«Акулы», в сущности, без родны.

Черно-белое кино

Черно-белое кино

Меня в юность тянет,

Что игривое вино,

Голову дурманит,

Клуб, афиша на холсте

Волшебством манили,

Развлеченьем на селе,

Для нас фильмы были,

Видеть диво все хотели,

Клуб в селе – очаг культуры,

Мы тогда «кином» болели,

Там рождались и «амуры»,

То старинное кино

Светлым было и наивным,

И кино тогда могло,

Быть примером позитивным.

Современное кино

В цвете, цифрах и объеме,

Но не жизненно оно,

Нету в нем душевной боли,

Теперь фильмы в каждом доме,

Клубы отжили свой век,

Очень жаль ушедшей роли,

Где рождался человек.

О поэзии

Мы, те поэты от «сохи».

И то, что нам дано от Бога,

До вас стремимся донести,

Творя с душой волшебность слога,

Поэзия на все века,

Она в сердцах людей бессмертна,

Она бурлящая река,

И поэтически напевна.

Тем, кто поэзии коснулся,

Респект и наши поздравленья,

К вам Бог душою повернулся,

Услады вам и восхищенья!

Не всем стихи слагать дано,

Но в детстве каждый их читал,

Давно у нас заведено,

Что чтец-художник-театрал,

Кто мог читать их с упоеньем,

Влюблял в себя всех женщин мира,

Пред магией стихотворенья,

Не устояла даже лира,

Сегодня песни про влюбленных,

Звучат поющими стихами,

Уж сколько их привороженных,

Сраженных чуткими словами.

Чашка из фарфора

Пленив меня своим узором,

Глазурью темно-синей,

Для чая чашку из фарфора,

Купил в посудном магазине,

Со мной она прошла полвека,

В беде и в радости со мной,

Мой талисман и моя Мекка,

Услада мне и мой покой,

Она мне преданно служила,

Преодолев огни и воды…

Мою подругу невзлюбила,

Та назвала ее не модной,

Ревниво «детка» относилась

К моей любимой чашке,

И убедить меня стремилась,

Прося избавить от «стекляшки»,

Я ее просьбой пренебрег,

И неизбежное случилось,

Соврав, что кот смахнул и сбег,

И чашка вдребезги разбилась.

С подругой вскоре мы расстались,

«Чашку разбитую не склеить»…