Пишу тебе: живем без перемен мы, —
все хорошо по-прежнему у нас.
Я, как всегда, работаю в две смены,
сын скоро в садик, дочки в первый класс.
И не ревнуй, – нам не нужны измены.
Ты знаешь сам – за мной не нужен глаз.
Кто подойдет – то дам ему коленом,
ведь так бывало уж со мной не раз.
И не пиши, что я волчица злая.
Устала я, семье добра желая,
устала быть одной и от борьбы…
Все кончится плохое непременно.
Вернешься ты из адского, из плена.
Пишу тебе о главном: потерпи.
19.09.14.
Дни мои становятся короче.
Небо чаще хмурится к дождю.
Ты прочти, далекий, между строчек, —
я тебя, как прежде, очень жду.
Жду твое упрямство, между прочим,
и твою опасную езду.
Жду среди твоих грустящих дочек,
что любили греть тебе еду…
Через бездны времени-пространства,
через все твое непостоянство,
жду твой свет, далекий, впереди.
Все длинней, все холоднее ночи.
Сердца боль ломает твердый почерк.
Только ты дождись меня, дождись.
19.09.14.
Вновь между нами сотни верст,
почти привыкли к расставаньям.
Не скрадывает расстоянье
непонимания вопрос.
О чем ты думаешь один,
теснимый тысячью сюжетов?
О том, что тленно то и это,
и выдыхаешь горький дым?
Я заберу тебя в деревню,
в далекий край у трех границ,
где шум берез и звон криниц,
где сосны вековые дремлют
под небом чистым, голубым…
И наплевать на неудачи,
мы будем вместе – не иначе.
Ты будешь счастлив и любим.
Зачем в бетона серость врос
до боли ты? До подсознанья?
Я буду ждать твое признанье
сквозь сотни долгих лет и верст…
03.11.14
Распахнуты твои глаза, —
в них небо серо-голубое,
и мы под ним плывем с тобою,
твой поезд, Киевский вокзал,
а за рекою – монастырь
плывет слепящими крестами.
Пейзаж чуть изменен местами,
где университетский штырь
скрывают башни лоскутами…
Теченье выбрали мы сами,
пейзаж замыленный до дыр,
но изменить уже нельзя
на вариации с любовью:
все тоже небо голубое,
твой поезд, Киевский вокзал.
04.11.14.
Молчи. Вот он особый вечный мир,
который неизбежен, невозвратен,
где каждому малюсенький квадратик —
не нужно званий, орденов, квартир.
В итоге все обыкновенно просто:
всю жизнь стремишься силы надорвав,
а остаются только метр на два
и хризантем – увядшие вопросы.
И что бы ты еще не говорил,
и как бы ты еще со мной не спорил…
Молчи. Не нужен домик мне у моря.
Зову тебя я в наши октябри.
окт 2014
В глазах, как бездна – пустота…
Я столько лет тебя ждала
мечтала, верила, и вот,
в душе все та же гарь и мгла
все шире круг забот.
В глазах твоих лишь пустота,
во взгляде – режет сталь.
Сложилось все, совсем не так
а переменится едва ль.
Какие мне зажечь огни,
чтоб дать тебе тепла?
Промчались годы, словно дни.
Я так тебя ждала…
2014.
Сканируешь с надеждой лица:
да-да, нет-нет, да-нет, нет-да.
Не из Додэ, не Далида,
и не луна, и не звезда,
не комсомолка и не львица…?
Нет, не пойму я никогда
твое желанье без границы
искать, что больше не приснится.
Сканируешь с надеждой лица? —
Да-да, нет-нет, да-нет, нет-да…
янв 2015
Ты на игле – сидишь в «дощечке»:
звонок, звонок, еще звонок, —
так хорошо – не одинок.
И о текущем, и о вечном,
зачем бы ты подумать смог?
Мелькают ссылки, смайлы, фотки,
и фильмы, мельтеша, бегут,
как будто нет цены минут,
как будто, правда, без забот ты, —
не душит важных мыслей спрут.
В итоге дней – пустой остаток
потока шустрых новостей.
В планшет, врастая от ногтей,
не чувствуешь, что сам – придаток
искусственных систем сетей.
2015
Вот, муха бьется о стекло – тупая муха.
Вот, ты советам всем назло все пишешь. – Глухо.
Не слышишь ни один совет, – коль нет таланта —
зачем? Поэзии ведь нет, самообман ты
за творчество всем выдаешь, и ждешь награды
за полу-фальшь, за просто ложь. Кому же надо
жужжанье мухи у окна, с ее круженьем?
Как будто не дошел до дна в своем мученье.
04.08.17.
Чем защитить тебя, малыш? —
Стволом? Прикладом автомата?
Игрушкой, типа танк армата?
Дрожать в пещере мышью лишь?
Читать дальше