Наталья Патрацкая - Стихи 20-го века. Стихотворения и поэмы

Бегу, бегу и добежала,
дела все сделала едва,
себя сегодня убеждала,
что дважды два бывает два.
Сумбур, конечно, но усталость
бывает хуже грязи, дыр.
Душа немедленно восстала
против заброшенных квартир.

Сегодня горе – дань Федоры,
но улыбнулась чистота,
исчезли мрачные раздоры,
их укротила красота.

В квартире солнышко царило,
сверкая нежно в хрустале,
и это лучшее мерило
красивой жизни на столе.
И дважды два уже четыре,
но дважды два возможно – шесть.
Но лучше там, где лишь четыре,
а там, где шесть – возможна месть.

Погода, природа, невзгоды,
пурга и метель, и мороз.
На севере часты невзгоды,
на юге не меньше угроз.
Везде хорошо, где спокойно.
Везде хорошо. Только, где
ты можешь прожить и достойно,
без частых поклонов беде?
Наш мир так велик и коварен,
что славу он чтит не всегда.
Взлетевший над всеми был ранен,
его закатилась звезда.

Сегодня утро мне сказало,
что светит нежной синевой,
оно от солнышка визжало,
не слышно только волчий вой.
А небо плыло вековое,
над лесом с белым серебром,
и улыбалось мне в покое,
спокойствие в природе – бром.

Снега, метель, любви забвение.
Ваш взгляд на грудь – тягучий взор.
Здесь беспричинны обвинения,
а взор как трепетный обзор
великих книг и тайн, и сказок.
Давно ушедшие года.
Мы друг пред другом и без масок,
любовь нужна нам иногда.
Небезразличны мы, однако,
и кто-то кем-то, а любим,
Вам не подать иного знака
о том, что мы любви хотим.

Пушинки вербы, как росинки
еще малы, еще светлы,
а в серых тучах – неба синька,
проталины кругом видны.
И ветер свеж и очень ласков,
он треплет нежно ветви крон.
Весна всегда немного баска,
не нанесла зима урон.

Поймать мгновенья бытия —
задача из задач.
Свечение солнца и себя —
удары всех подач.
Сверкание снега в свете дня,
птиц песен по весне.
И даже птица возле пня,
он весь еще во сне.

Ручьи таятся до поры…
Мгновенье – потекут,
но все еще в снегу боры
свои наряды ткут.

А в городах свои права,
снегам их не дают,
в них есть шоферские права,
а снежных – не поймут.
И не поймут, или поймут,
что счастье снег весной.
Его все быстренько примнут.
Мгновенье снег со мной.

Глобальность жизненных истоков
скользит приватно.
Везенье, счастье и пороки
витают складно.
Но без прекрасных слов и жестов —
пустые залы,
как без тепла одежной шерсти —
худые малы.

А что такое меркантильность?
Металла звуки.
В своих стихах встречаю стильность —
любви и муки.

Виденья чудные рождают
красоты века,
но чувства искренние тают —
прикрыты веки.
С любовью в небо уплывают —
красавцы строки,
азарт невольно я сбиваю,
где есть пороки.

Стерилизация земли —
трехдневный снегопад.
Бураны, вьюги отмели,
и вдруг – весна назад.
Не обошлось без похвалы
в космический наш день,
и вот сугробы как валы
бросают снега тень.

Деревья гнуться в белизне
сугробов вех мастей,
куда не глянешь и везде
безумство новостей.

Все вспоминают снегопад
и белый, снежный смог,
а воздух чист и беловат.
Три ночи белый Бог.
Был ночью страх и так светло,
был ярок небосклон.
Сугробы снега намело.
Вновь ветви шлют поклон.

Звуки бегут по роялю,
голос красивый чуть тих.
Где мой любимый? И я ли
мирно пишу этот стих?
Взять телефон. Что же будет?
Даже скорей ничего.
Сердце звонок не разбудит,
значит без чувства легко.

Быстрые звуки рояли,
солнца морозного свет.
Я без тебя устояла.
Нет ведь тебя со мной, нет!

Если приедешь ты в гости,
взглянешь надменно чуть-чуть.
Чувства отсутствуют горсти,
ласки твои не вернуть.
Звуки рояля устали,
темен ночной небосклон.
Мы без любви устояли,
бывшему чувству – поклон.