Светлана Антипова - Взлететь как птицы

Быть может, в этом есть закономерность
Твоей необозначенной судьбы,
Ждать осень каждый год,
считая верность
Томлением особой глубины.

Быть может, эти долгие разлуки
По-своему в печали хороши,
И в сердце осени,
и в каждом его стуке
Есть нота поэтической души.

Дедушка, а подо льдом живет
странная рыба,
В озере, скованном берегами
и ледяной глыбой.
Ночью под звездами этой рыбе
совсем не спится,
Ей бы однажды в птицу во сне
превратиться.

Ей бы хоть раз увидеть земные
просторы и небо,
Почувствовать запах земли
и свежего хлеба.
Там, где свобода и солнце,
где ветер гуляет в поле,
Птицей лететь над лесом,
а не уплывать в неволю.

Дедушка, люди бывают странные,
как эта рыба,
Скованы городами и стенами,
бетонными глыбами.
Ночью под звездами людям порой
не спится,
Им бы расправить крылья,
взлететь как птицы.

Ты вчера была в желтом платье,
а сегодня ты в красном
и с красной помадой, смотришь темным
осенним взглядом
через серую дымку туч
и кроны ветвей сгущаешь ветрами.
Что-то новое каждый раз
в нашей встрече и между нами.

С утонченных запястий слетает браслетом
листва золотая,
ты другого не носишь. Блик заката на небе,
как брошь дорогая,
и багрец твоих длинных густых волос,
летящий волною
по плечам и изящному стану,
в полуночь прикрытом луною.

Ты приходишь обычно под сумрачный
вечер, стоишь горделиво,
знаешь верно, мне некуда деться.
Темперамент строптивый
и дерзкий, хотя кажется, что временами
нежна, но не в красном,
том, что скинешь в конце
одним резким порывом ненастным.

Говоришь, непогода и сильный ветер,
просишь кофе и музыку,
теплых объятий. Я смотрю из окна
в твое темное кружево на снегу,
платье мятое под каблуками деревьев
небрежно прячешь.

Ты укрылась дождями, в мягкий
утренний иней полупрозрачный,
и ушла, ороняя горячий рубин
на прощание фраз несвязных.
В этот утренний час на рассвете
ты стала еще прекрасней.
Я запомню тебя навсегда
жгучей осенью в платье красном.

Ты думаешь, мы живем на Земле?
Нет, мы живем в человеке.
Небом смотрят его голубые глаза,
полумесяцем – сонные веки.

По озерам и рекам как кровью
вода пробегает, питая землю.
Из нее возникает и ею живет
все живое в единой системе.

Гребешками ветров расправляют леса
длинностволые темные волосы,
А в засохшей щетине лесов и полей
седина расчертила полосы.

В толще северных льдов, на извилинах скал
и на дне океанов вдумчивых
Вспоминает Земля, как создала она
всё живое с улыбкой влюбчивой.

Пролетели как миг миллионы веков, солнце
светит всё так же искренне,
Этим миром божественным правит любовь,
без которой Земля немыслима.

В утренний час в тишине предрассветной
Шелестом трав отзовись на лугах,
В каплях росы переливами лета,
Теплым дождем в белоствольных лесах.

В утренний час, когда воздух светлеет,
Небо под цвет твоих любящих глаз.
Знаю, ты видишь меня и согреешь,
В воспоминаниях детских хранясь.

В утренний час, когда мир воскресает,
Светлой молитвой меня помяни.
Силой небес и любви защищает
Бабушкин крестик «Спаси. Сохрани».

В сухой траве листок терялся,
И на ветру то вверх, то вниз,
Кружась взлетал и опускался
В осеннем вальсе фигурист.

Под трель дождя и скрипку ветра
К моим ногам приник танцор,
В цветном костюмчике из фетра
Багряной нитью сшит узор.

И с этим трепетным порывом
Природы в сердце октября,
Осенней грусти переливы
Во мне как на листке горят.

По краю длинного небосвода
Стекает вечер за кромку леса,
И тяжелеет в огне захода
Густое тучное поднебесье.

И гладь озерная тихо плещет,
Сверкает рябью в лучах заката.
А солнце пряное, перебежчик,
Спешит за далью продолговатой.

И осень шепчется с небесами,
Моля вернуться назад с восходом,
Закат хватает под облаками,
Прилипший в берег тягучим медом.