Анастасия Наводей - Рубиновый. Сборник стихов

В городских джунглях, холодно-бетонных,

Живет один житель- электромобиль.

Рогами своими цепляясь за небо,

плывет он по рекам дорожных систем.

Он гордо медлитель, твёрдо поставлен,

Он движется в пробках, как штопор

В вино.

Он прост и прекрасен,

Свободен и ясен,

Троллейбус! – изломано имя его.

Он градоначальник,

Любитель природы.

Ступень эволюции, рода сего,

Он, друга трамвая, не бросит в обиде,

Ему нету дела до модных авто.

Он движется смело в час пик по проспекту

Ему уступают и любят его

Троллейбус! – как сладко звучит – межпланетно.

Троллейбус! – неоспоримо его существо.

Кто любит море, так как, Я?

Печалится в разлуке, а в волне ликует.

Руками гладит дюны, словно тело

И помнит, тот песчинок скрип.

А раскалённые тропинки, в дюнах,

Цветение шиповника -

в цветах песчаные долины!

И осенью плодами сладкими,

мясистыми готовы угостить.

И нету краше берегов морских.

Моя душа на море песней пела,

уехала себя предав.

Я, жить без моря просто неумела,

Вот почему вернулась ноги истоптав.

Всю жизнь я, прожила у моря,

Ходить училась по скалистым холодным берегам,

Любить училась я, у дюн холмистых,

утыканных колючей матовой травой…

Рассветы… я давно считать устала.

Закаты… было их не счесть.

И сосны, умирающие после шторма,

Давали силы жить, себя уметь беречь.

Подмоет берег так, что корни ломит,

Хватаются и гнутся, и дрожат

А море словно девственница стонет.

И солнце клонится в межсумрачный закат.

Лишь в море душа моя покой найдёт

И прах во мгле морской утонет.

Я стану моря солью, стану я песком.

Водой холодной буду пенится весною.

Я буду морем так, чтоб дочь скучала на берегу,

когда уйду я на покой.

Не у могилы слёзы вытирала,

А воду трогала босой своей ногой,

Чтоб шла вдоль пляжа, в даль смотрела

И вспоминала волосы мои, глаза,

Чтоб я, ей песни ветром пела

И чтоб любила море так как я.

Прописать истины,

Заставить себя молится.

Всё делаем для того,

Чтоб они могли нами гордится…

Шагаем дорогой кем-то начертанной,

Безумные люди в безумстве вселенской.

В ушах децибелы в глазах терабайты,

А руки и пальцы – разъёмами – сталью.

Мы стали не люди – электросистема,

Продались провайдеру, оптика в венах.

Нас оптоволокна смотали по жилам,

В домашнем уюте лишь в роутере сила.

Под стёклами жизни, друзей и знакомых,

А в памяти логины, шифры. Истома.

Вы помните в детстве под стекла мы клали,

Цветочки и фантики – секретами звали.

И где закопала и сверху прикрыла,

Лишь близкой подружке тихонько открыла.

И там под стекляшкой краса неземная,

Живой лепесточек, земля там живая.

Возможно, из Вас кто-то здесь ухмыльнётся,

Но знайте жизнь жизнью за чувства зовётся,

За чувство тепла и за чувство свободы,

За радость от встречи, за слёзы тревоги,

За нежность в объятьях, за горечь потери.

За свежесть от утра, за звонкость капели.

КРОВАВЫЙ сок – разбавленный слезами,

И я немел, и черствел, я не мог.

Расставшись утром, сегодня, с Вами,

Я, умирал. Я, страдал, был без ног.

Вы, посмотрели на меня промозглостью,

Заледенело сердце и затылок в пот.

Вы были солнцем, водой и воздухом.

Теперь без Вас я, как без земли росток.

Кровавой с солью, я, заливаю печаль свою.

Все пройдёт, срастется как кость.

Переживу, перетерплю, но, знайте Вы-

Что фраза Ваша, как выстрел в висок.

Вот солнца лучи обожгли дома-коробки.

И жители как биоматериал,

Встают покорно на работу,

Для многих – это смысл жизни,

Четкий, верный план.

Не думая, ни чувствуя душою,

Не потому, что некогда, нет не хотят.

Они в делах, всем телом, с головою

Давно уже живут и любят в соц. сетях.

Фантомы движутся в метро, в троллейбусе в машине,

Пустые ведь как коробки от конфет.

Оставили себя на снимках лета,

Заснятые уже как год назад в планшет.

И получатся, что жизнь была то длинно,

А сложится, в недели, в месяца

И человеком был ты там на снимках,

Дружил, любил и настоящим был всегда.

Скребутся пальцы, о стекло, мечтая

Коснутся друга, псину приласкать.

Но, ходят люди тупо друг за другом,

Уже не узнают, да просто нехотя узнать.