Антология - Советская поэзия. Том второй

То ли жизнь настойчиво, как мать, —
Та, которую хочу понять, —
Говорит мне: «Счастья ты просила —
Так ищи его, ищи всегда!»
То ли в сердце иссякает сила,
Будто в тихом родничке вода:
Никого не напоив как следует,
Высохла, — никто о ней не ведает?

Но приказ: «Трудись!» — во всем мне слышится.
Оттого-то мне так жадно пишется!
Я упорно буду рыть иглою
Землю, а живой родник открою!
Если я увижу, что не светится
Пламя счастья в сердце у меня,
Вспыхну я сама — и всем, кто встретится,
Буду я источником огня!

Отниму могущество у слова,
У не угасающей звезды,
У горы, у гордой той гряды,
Что, как мой отец, седоголова,
У речной стремительной воды,
Что блестит, трепещет каплей каждою…

Я томлюсь такой же светлой жаждою,
Как пустыня, ждущая канала.
Кажется: такую мощь познала,
Что поднять легко мне шар земной.

О чудесном космосе наука
Породнила так меня с Луной,
Что Луну, как внучку или внука,
Будто мне планеты — дом родной,
Я возьму да посажу на плечи!

Дорог сердцу голос человечий,
Я беру слова у всех людей —
Капельки сливаются в ручей
И становятся судьбой народной.
Из ручья я пью и отдаю
Каждому по капле жизнь мою,
Чтобы не была земля бесплодной,
Вольно дышится, когда пою,
Жадно пишется в родном краю!

То парю я над страной, как птица,
То свой мед коплю я, как пчела.
И покуда сердце будет биться,
Для людей готова я трудиться,
И не скажет сердце:
«Жизнь прошла…»

«Когда-нибудь у вас я украду
Перо».
Вы мне сказали это в шутку,
Но в шутке вашей слышу я беду,
Грозящую и сердцу и рассудку.

Не отнимайте у меня пера,
Не делайте меня глухонемою!
Другого много у меня добра,
Возьмите все, свой выкуп я утрою, —
Не отнимайте у меня пера!

Я не Хафиз {55} 55 Стр. 185. Хафиз Шамседдин Мохаммед (ок. 1325–1389) — великий персидский поэт-лирик. Является также классиком таджикской литературы. , и я дарить не буду
Вам города!
Поэзию мою
И пламень сердца вам я отдаю,
Чтобы для вас он запылал повсюду.

Как любящая, верная сестра,
Я посвящу вам ночи и утра,
Исполнить вашу волю я готова,
Но только мне мое оставьте слово,
Не отнимайте у меня пера!

Не хватит хлопка вам? Я хлопком стану.
Зерна не хватит? Стану я зерном.
Болеть начнете? Исцелю я рану.
Настанет праздник? Разольюсь вином.

Я воспою ваш путь нелегкий, правый,
Я расскажу, как ваша мысль остра,
Я стану летописцем вашей славы,
Я опишу ваш подвиг величавый, —
Не отнимайте у меня пера!

Мое служенье вам — стихосложенье.
Перед родным народом я в долгу, —
Так дети пусть продлят мое служенье,
Когда перо держать я не смогу.

Я счастьем насладилась небывалым, —
Я присягнула детям и перу.
Когда без них останусь — я умру,
Мое лицо закройте покрывалом,
Но если вы хотите мне добра, —
Не отнимайте у меня пера!

На небесах, на суше, в океане —
Повсюду жизнь… Шумит ее родник.
И, совершая нужное деянье,
Мы сами украшаем каждый миг.

А день, который бесполезно прожит,
В ночной тиши нас тяготит и гложет.

Ну, что ж, пусть гложет!.. Выдержим и это!
Без недовольства ведь и жизни нет.
Не будет мрака — не оценим света,
Не обойтись без горестей и бед…

Лишь пустота — смертельна для поэта!

Вот и осень моя убывает.
Зимний холод сжигает меня.
Я не знала, что холод бывает
Ненасытней любого огня.

В дни, когда моя жизнь пламенела,
Разве знала подобную боль?
Белый иней ложится на тело,
Как на рану открытую соль.

Я с холодной зимой в поединке,
Плачу, слезы мои не текут, —
Превращаются в острые льдинки
И лицо постаревшее жгут.

Годы, годы… И я содрогаюсь,
Как побитая градом листва.
Неужели я с жизнью прощаюсь
И душа моя тлеет едва?

Или все мне приснилось в больнице,
И цветут за окошком сады,
И со мной никогда не случится
Этой самой последней беды?