Фарид Аттар - Логика птиц

Однажды султан Масуд случайно
оторвался от своего войска,
и гнал он коня в одиночестве.
На берегу моря приметил он мальчика,
бросавшего сети. Поздоровавшись,
присел султан рядом.
Мальчик сидел грустно,
усталый душою и сердцем.
— Почему ты грустишь? — спросил султан.
— Никого я не видел печальней тебя.
— О мудрый эмир, — ответил мальчик, —
нас — семеро сирот.
У нас только мать,
бедны мы и одиноки.
Только рыбе и рады с утра и до вечера.
Бросаю я сети в воду,
если с трудом вытаскиваю я рыбу,
она и становится нашей пищей, о эмир.
— О грустный мальчик!
Хочешь, поиграем в твою игру вместе? — спросил эмир.
Мальчик согласился, начали они игру.
Султан забрасывал в море сеть.
Рука мальчика стала дланью султана, поэтому
в тот день выловил он сотню рыб.
Увидев столько рыбы перед собой, мальчик сказал сам себе:
«Странно, что такое пришло мне изобилие.
О отрок, ну и богатство у тебя
с таким уловом в твоей сети!»
— Исчезнешь ты, мальчик, — заметил вполголоса и Масуд, —
если узнаешь о своём рыбаке.
Ты здесь богаче меня,
ибо твоим рыбаком стал султан.
Произнеся это, султан сел на коня.
— Забери свою долю, — сказал ему мальчик.
— Сегодня свою долю я не возьму, — ответил султан, —
а вот всё, что выловим завтра, пусть будет моим.
Завтра ты будешь нашим уловом,
а это значит, не отдадим улов никому!
На следующее утро султан, войдя во дворец,
вспомнил о вчерашней игре.
Отрядил некоего полководца, тот вызвал мальчика во дворец.
Султан усадил мальчика рядом с собой, стал с ним играть.
Кто-то удивился: «О султан! Он же бедняк!»
— Кем бы он ни был, с нами играет он, — ответил султан, —
раз мы его приняли, то выгнать не можем.
Промолвил это и сделал мальчика султаном рядом с собой.
Некий хам спросил мальчика:
— Как ты нашёл это совершенство?
— Пришла радость и прошло горе, — ответил мальчик, —
ибо мимо меня прошёл Владыка.

Казнён был шахом некий убийца.
Приснился он суфию:
живёт он в раю радостно,
проводя время в веселье, в прогулках.
«Ты же убийца, — суфий спросил, —
на тебе — тьма преступлений.
Как ты попал в это место?
С твоими поступками его достичь невозможно».
«Когда полилась моя кровь, — ответил тот, —
Проходил мимо Хабиб Аджами [157] Хабиб аль-Аджами, перс, учился у Хасана ал-Басри. Известно предание, согласно которому Хасан, гонимый властями, укрылся в келье Хабиба. Стражники спросили Хабмба, не видел ли он Хасана. Тот ответил: «Видел, он у меня, ищите». Те, ничего не найдя, удалились с бранью. .
Тот пир пути неприметно
на миг на мне взгляд задержал.
И эти почести, и много других
обрёл я благодаря тому взгляду».
У того, на кого учитель взглянул,
душа в одночасье познает сотню тайн.
Пока на тебя не смотрит наставник,
как о душе своей ты можешь что-либо знать?
Даже долго пробыв в уединении,
всё равно не сможешь найти путь без чьей-либо помощи.
Не иди один! Нужен пир на пути,
не бросайся слепым в это море.
Пир необходим тебе на пути,
во всех делах он защищает тебя.
Сам ты никогда не отличишь дороги от ямы,
без его помощи не найдёшь направления.
Нет у тебя ещё зрения, и дорога длинна,
пир — твой проводник в этом пути.
Тот, кто нашёл приют в тени владельца богатств,
никогда в пути не будет смущён.
У того, кто растворился в богатстве,
в руках и шипы оживают цветами.

Однажды Махмуд на охоте
от войска своего оторвался,
повстречал держащего ишака дровосека:
у того хворост упал, и печально он чесал голову.
Махмуд, увидев его, измученного,
с рассыпанным хворостом и уставшим ишаком,
обратился к нему, подъезжая: «О неспокойный,
нужна ли помощь?» — «Да, о всадник, нужна! — тот ответил.—
Если поможешь мне, предосудительного не случится:
мне — только впрок, а тебе — не в ущерб.
Предвижу пользу, видя лик твой красивый [158] Дровосек иронизирует. Поговорка того времени гласила: «неудиви- тельно, что от красавца пользы не будет». ,
от красавца идущее благо неудивительно».
Из милости спешился шахрияр,
протянул руку к хворосту, словно к цветку.
Набросал на ишака вязанку знаменитый Махмуд
и погнал обратно коня, в сторону войска.
«Идёт старик-дровосек, за ним — ишак с хворостом, —
сказал войску Махмуд. —
Перекройте со всех сторон ему путь,
дабы я смог лицо его рассмотреть».
Войска перекрыли дровосеку дорогу,
не осталось тому ничего, кроме как продвигаться к султану.
«С таким худым ишаком добраться вряд ли удастся.
Вот ведь злодейское войско!» — думал старик.
Хоть боялся, но на шатер султана поглядывал,
и на дорожку, к нему ведущую, тоже.
Гнал он ишака поближе к султану.
Его рассмотрев, устыдился пир дороги.
Увидев знакомое лицо под зонтом,
стал он внимательным, неловкость он ощутил.
«О Боже, с кем делить своё состояние? — старик обронил. —
Махмуда я своим грузчиком сделал».
«О ты, мой дервиш! — обратился султан к старику. —
Что здесь тебе нужно?»
«Ты же знаешь о моём деле, не хитри,
притворяясь не знающим ничего.
Я старый дровосек, много детей у меня,
и днем и ночью таскаю хворост из леса.
Продаю хворост, хватает только на хлеб.
Так дай мне хлеба, если ты можешь».
«О печальный старик, назови цену,
я рассчитаюсь золотом. Сколько стоит хворост?» — спросил султан.
«О падишах, дёшево не покупай это у меня,
меньше, чем за десять мешков золота, не продам».
«Умолкни, дурак, — заголосили из войска. —
Слишком дёшево продаёшь... Цена всему этому — два
ячменных зерна».
«Цена хворосту — два зёрнышка ячменя, — согласился старик, —
но редко такой щедрый покупатель случается.
Когда благоденствующий дотронулся до страданий моих,
превратил он мой хворост в сотню цветов.
Теперь желающим купить этот хворост
за корень каждой веточки придётся динар заплатить.
Невзгоды терзали меня, пока
моего хвороста он не коснулся.
Хотя сам по себе этот хворост и дёшев,
но сейчас цена ему — сотня душ, ибо он — из его рук».