Евгений Кискевич - Ноктюрн душе

В письме от 9 ноября 1920 г. полковник Николай Павлович Стасенко из Земуна (пригород Белграда) пишет Кискевичу в Сурдулицу: «Ваша симпатия платит 150 динар за комнату. Она хорошо зарабатывает, шьет <���…> Часы Ваши я скоро починю, вероятно привезу их сам, ибо там будет одно дело» [4] Все цитаты приводятся с сохранением орфографических и пунктуационных особенностей оригиналов. .

С начала апреля 1921 г. Кискевич уже постоянно проживает в Белграде, один. В своем письме от июля 1921 г. полковник Стасенко в шуточном тоне отмечает: «Вы пишете, что столуетесь у попадьи, великолепно! Это на Вас похоже. Теперь развращаете духовенство. Воображаю, что сталось с попадьей».

Екатерина Семенова, знакомая Кискевича по Сурдудице, проживавшая в городке Турски-Бечей, в своем письме от апреля 1921 г. просит его содействовать в посмертной публикации в Белграде «Борюшкиных записок» — воспоминаний своего первого мужа. Во втором, недатированном письме она выражает огорчение, что Кискевич хворает, находится в больнице и даже собирается в санаторию.

Корреспондент из Сурдулицы Алексей Семенович Булатов убедительно просит Кискевича продать в Белграде медвежий мех («мех представляет собой соединение спин двух сибирских бурых медведей и является, говоря объективно, очень пышным и ценным. Длина его 2 метра с лишним, ширина 1 метр, длина шерсти от 8 до 10 сантиметров. Весь мех на черном плюше»).

Белградский художник Василий Резников просит Кискевича написать для сербских газет заметку о его персональной выставке картин.

В ноябре 1924 г. выдающийся белградский профессор-математик Николай Николаевич Салтыков, ссылаясь на сотрудничество Кискевича в берлинской газете «Дни» и посещение поэтом библиотеки эсеровской организации «Земгор». в своих двух письмах просит Евгения Михайловича написать заметку в газете о выходе из печати своего учебника «Аналитическая геометрия» и содействовать распространению «Земгором» экземпляров этой книги.

В 1921 г. Кискевич — студент Белградского университета (нам не удалось установить, какого факультета). Курса он не окончил и поступил чиновником на службу в Управление государственными монополиями («Управа Државних Монопола»), наместо, обеспечивавшее вечному холостяку прожиточный минимум вплоть до немецкой оккупации Белграда (с апреля 1941 г.).

Тяготеющий к русской культуре, Евгений Михайлович в Белграде вращается в среде русских литераторов и артистов. Он становится одним из инициаторов «Книжного кружка молодых русских поэтов, прозаиков и друзей литературы», возникшего 6 декабря 1926 г. На регулярных «литературных средах», устраивавшихся этим кружком, преимущественно читались стихи. В январе 1927 г. был утвержден Устав общества и избрано правление: Е. М. Кискевич, А. А. Штром и Н. Шагаев. Членов Книжного кружка было более двадцати. Чаще всех свои стихи по средам читали Е. М. Кискевич, Е. Л. Таубер, Ю. Л. Сопоцько, Г. Г. Сахновский, А. А. Костюков, в. А. Эккерсдорф, И. И. Побегайло, Е. А. Елачич, Л. И. Машковский. В 1928 г. Кискевич принял в кружок 17-летного гимназиста Кирилла Федоровича Тарановского, годом ранее опубликовавшего сборник своих переводов русской лирики на сербский язык.

В начале 1950-х гг. поэтесса Екатерина Таубер в своем «самиздате» — «Перекличка» (послания друзьям) — вспоминала Кискевича, увлекавшегося В. Брюсовым: «Не нахожу лучшего слова, которое характеризовало бы поэта и человека. Достоинство. Оно выражалось во всем: и в черном, до последней застегнутой пуговицы поношенного пальто, и в подаче руки, и в толковом чтении стихов, которых он по-старинному именовал “пиесами”» [5] Цит по: О. Буриh. Ук. соч. С. 73. .

В августе 1927 г. «Книжный кружок», проведя уже около 70-ти встреч — «литературных сред», выпустил сборник «Зодчий». В нем были представлены десять белградских поэтов подборками от двух до одиннадцати стихотворении. Е. Кискевич — десятью, написанными в 1924–1927 гг [6] «Сизиф», «Поцелуй», «Звездный город», «Моление о чуде», «Утверждение», «Кто полюбил на миг, тот разлюбить не может» «Летний дождь», «Молчание», «Любовь, где двое победителя», «Новый день». . Он же был автором неподписанного вступления к сборнику («От редакционной коллегии»), своеобразного манифеста поэтов. Текст гласит:

Выступающие здесь перед русским обществом молодые поэты объединились на страницах «ЗОДЧЕГО» не случайно.

Их сближает как пребывание в одной литературной группе, так и болеем общие взгляды па искусство, в особенности — на поэзию русскую.