Перевод Е. Эткинда
1
Не вбивай в стенку гвоздя,
Брось пиджак просто на стол.
Стоит ли устраиваться на три дня?
Завтра ты вернешься домой.
Незачем поливать саженцы.
Стоит ли выращивать новое дерево?
Оно еще не успеет достигнуть вот этой ступеньки,
Как ты уже с радостью уедешь отсюда.
Нахлобучь шляпу на глаза, когда мимо проходят люди.
Стоит ли долбить чужую грамматику?
Весть, зовущая домой,
Дойдет до тебя на родном языке.
Подобно тому как побелка сыплется с потолка
(Сама по себе, без всякого вмешательства!),
Так рассыплется трухой ограда насилия,
Ныне преграждающая путь справедливости.
2
Видишь гвоздь — это ты вбил его в стенку!
Когда же теперь ты домой вернешься?
Хочешь знать, что ты в глубине души думаешь?
День за днем
Ты трудишься ради освобождения,
Ты сидишь в каморке и пишешь.
Хочешь знать, веришь ли ты в свой труд?
Посмотри на каштановое деревцо в углу двора.
Которое ты поливаешь водой из большого кувшина.
Убежище
Перевод Ю. Левитанского
На крыше лежит весло, но ветер так тих —
Не шевелит солому, не дует в щели.
Вбиты столбы посредине двора — на них
Недвижны качели.
Почта приходит дважды — туда, где дышать
Трудно без писем, и ждут их нетерпеливо.
По Зунду плывут паромы неторопливо.
У дома четыре двери, чтоб убежать.
А в вашей стране?
Перевод М. Ваксмахера
{92} 92 А в вашей стране? (стр. 214). — Этим стихотворением Брехт приветствовал в 1935 г. своего друга Лиона Фейхтвангера.
В нашей стране к Новому году,
И когда завершена работа, и ко дню рождения
Должны мы счастья друг другу желать,
Ибо праведник в нашей стране
Очень нуждается в счастье.
Кто не пакостит никому,
Попадает в нашей стране под колеса,
А власть и богатство
Добываются лишь обманом.
Чтобы добыть обед,
Храбрости нужно не меньше,
Чем когда-то для завоевания царств.
Тот, кто смерти в глаза не глядел,
Страждущему не поможет.
Говорящих неправду все готовы носить на руках.
Говорящие правду
Нуждаются в личной охране,
Но не могут ее найти.
1935
Изгнанный по веским причинам
Перевод Е. Эткинда
Я вырос в богатой семье.
Мои родители
Нацепляли на меня воротнички, растили меня,
Приучая к тому, что вокруг должна быть прислуга.
Учили искусству повелевать. Однако
Когда я стал взрослым и огляделся вокруг,
Не понравились мне люди моего класса,
Не понравилось мне повелевать и иметь прислугу.
И я покинул свой класс и встал
В ряды неимущих.
Так
Взрастили они предателя, они его обучили
Всем своим хитростям, он же
Выдал их с головой врагу.
Да, я выбалтываю их тайны. Я живу среди народа,
И я объясняю народу
Все их обманы, все их намеренья,
Ибо
Я посвящен в их тайны.
Они подкупили попов, и попы говорят по-латыни,
А я перевожу эти речи с латыни на простой язык, и тогда
Они оказываются шарлатанством.
Я сбрасываю с возвышения
Весы их правосудия и показываю всем
Фальшивые картонные гири. А их соглядатаи им доносят,
Что я сижу в кругу обворованных и вместе с ними
Обсуждаю планы восстания.
Они мне грозили, они отняли у меня все,
Что я заработал трудом. Но я не исправился.
И тогда они стали травить меня, но
У меня были в руках документы,
Обличавшие их заговор
Против народа. Тогда они
Послали мне вслед тайную грамоту, в коей
Я обвиняюсь в низменном образе мыслей, то бишь
В образе мыслей униженных.
Куда бы я ни приехал, всюду я заклеймен
В глазах имущих, но неимущие
Читают тайную грамоту
И дают мне убежище. Тебя, говорят бедняки,
Тебя изгнали
По веским причинам.
1938
К потомкам
Перевод Е. Эткинда
1
Право, я живу в мрачные времена.
Беззлобное слово — это свидетельство глупости. Лоб без морщин
Говорит о бесчувствии. Тот, кто смеется.
Еще не настигнут
Страшной вестью.
Что же это за времена, когда
Разговор о деревьях кажется преступленьем,
Ибо в нем заключено молчанье о зверствах!
Тот, кто шагает спокойно по улице,
По-видимому, глух к страданьям и горю
Друзей своих?
Читать дальше