Римид Нигачрок: Просто рост

За сутки и поля, и лес ушел под воду,
Канал наполнился почти, что до краев.
Еще такой воды не видели мы сроду,
Пастух к горам спасать погнал коров.

Вдоль полотна железнодорожного заторы
Из бревен, с бирж прибило их теченьем,
И мост накренился, сорвется уже скоро,
В тревоге взрослые, а детям развлеченье.

И видел я, как с насыпи ручьями
Сначала нехотя вода стекала вниз,
Песок размыв, и мелкий гравий, камень,
И… прорвало! И мат, и рев, визг!..

Вода, кричу я, мама, на подходе,
Что делать, лезть на крышу ли бежать?
Садись в машину с Толиком, Володя,
Езжайте в клуб одни, решила мать.

Как уносил поток заборы, стайки всюду,
Как с мест сдвигал он запросто дома,
И крики, вертолетов, рев моторок не забуду,
Как только люди не сошли от этого с ума.

За сутки, полпоселка уничтожив,
Поток воды ослаб и обмелел.
Спуститься вниз на улицу мы можем,
Не ждать, брести по пояс кто хотел.

Вокруг разруха, доски, мусор, вещи,
И кое-где поют как прежде петухи,
Еще и лодки те, ночные встретишь,
И подвезут, коль будет по пути.

А что канал? Его как не бывало,
Размыт он с самого начала до конца.
Бельтырки речка снова зажурчала,
То там, то здесь наполнив озерца.

Идти до школы надоест
От крайней улицы до клуба,
Через канал наперерез
Три километра будет грубо.

А по дорогам выйдет пять,
До магазина, через мост.
На час пораньше надо встать,
А запоздал, беги уж кросс.

Так года три я бегал в школу,
Пока жильё не дали ближе.
Ногам легко, когда ты молод,
Пацан школяр, вперед беги же!

Два раза дальше комбинат,
За переезд и к Абакану…
Мы там шалили, помнишь брат?
Не раз гоняла нас охрана.

А горы тянут, как магнитом;
Курган в степи, лесок с болотом
Минуешь если, встанут плиты
Стеной, на неба влезть охота!

Поля, поселок, комбинат
И синей змейкой Абакан;
Стоишь на круче, горд и рад,
Ты выше всех, ты – великан!

Ногами мерить расстоянья
С годами стало так привычно,
Жизнь есть движенье состоянья,
Идешь пока, ну и отлично!..

В такую погоду, после дождя
Бежать на рыбалку мне хочется
К любимому месту с обрывом,
Где тальниковая рощица.

Если с зарёю закинуть крючок
С наживкой, «на кузнеца»,
Бывает, и хариус клюнет,
Поймаешь уж точно ельца.

А на червя дождевого с охотой
Клюёт и пескарь и плотва,
Так окунь идет на «малявку»,
Подсечь успеваешь едва.

Если заранее рыб прикормить,
Годятся и хлебные корки.
Если «корчагу» поставить на ночь,
Поймать можно рыбы ведерко.

В такую погоду, после дождя
Воздух, пропитанный детством,
Запахом память в тот час оживит,
Куда от былого тут деться.

Вытрясла мама с крыльца половик,
Пьют воду из лужицы куры,
Кот на охоту шмыгнул в огород,
Собака на цепи излаяла сдуру.

Влез на чердак покормить голубей,
Там полумрак и прохлада…
В такую погоду, после дождя
Вспоминать своё детство отрада.

С.А. учитель русского, литературы,
Она мне запомнилась злой и строгой,
Завуч – заметная в школе фигура,
Мы робели пред ней, ей богу.

Она никому не ставила двойки,
В дневнике единица, в журнале четверка,
Как ни ответь на задание бойко,
Кол да четыре, практична увертка.

Линейкой длинной дисциплину
Она держала в классе на уроках,
Записку кто из нас ли кинул,
Того линейкой бьет по боку.

К доске, иль вон из класса, Веденеев!
На место сядь сейчас же, Тазарачев!
И класс притихнет, будто леденеет,
И сгорбившись, глаза в тетрадки прячет.

С.А. уж в гневе: Полные дебилы!
Моя бы власть, отчислила б лентяев.
И бьет линейкой хлестко со всей силы,
Что в шоке мы, она не замечает.

Усталость ли, расшатанные нервы,
Иль ей не повезло с учениками,
Словесница богатая на перлы;
Брильянт, шлифованный лишь камень.

Увы, я вспомнил это, многие другое,
Покинув школьные пенаты, вспоминают,
Зачем чернить для сердца дорогое,
Учительница матерью становится иная.

Обиды нет, любовь и благодарность
Храню я в сердце к нашим педагогам,
С годами в рост идет комплиментарность,
Но и другое помниться, ей богу!