Собственно поэзия и музыка были для моего брата второй частью, второй половиной его жизни в последние годы. Конечно, на заработки с их помощью рассчитывать не приходилось – немногочисленные публичные выступления Кирилла были, что называется, «на некоммерческой основе». Хотя однажды нам с ним удалось немного заработать литературным творчеством – мы переводили на русский язык несколько песен из англоязычного мультфильма про Пиноккио…
В личной жизни Кирилл был однолюбом. Его первая серьёзная любовь – «девушка с именем сладким Любовь» – не ответила ему взаимностью. Его последняя любовь – с которой поначалу всё вроде бы складывалось хорошо (они даже совершили поездку на море в район Туапсе) – к сожалению, не разделяла поэтических устремлений Кирилла, не понимала его, и оставила, в конце концов. Именно это стало для ранимой души моего брата последним ударом, от которого он не смог оправиться…
Писать стихи Кирилл начал в старших классах школы. Больше всего повлияло на него увлечение творчеством Владимира Высоцкого, песни которого мы с ним услышали в самом раннем детстве (едва у нас в доме появился магнитофон «Грюндиг»).
Огромное влияние оказала дружба и совместное увлечение поэзией и авторской песней с Петром Климовым, нашим двоюродным братом (ныне – композитор, доцент РАМ им. Гнесиных) и его товарищами по музыкальному училищу имени Гнесиных – Станиславом Прокудиным (ныне – композитор) и Кириллом Ершовым (ныне – дирижёр, доцент Саратовской Консерватории). Особенно велико было, конечно, влияние Петра на данном этапе, его помощь и советы (как в поэтическом, так и в музыкальном плане) были очень ценны. Совместные встречи, музицирование, чтение стихов помогали сформировать творческую индивидуальность Кирилла Прохорова. Среди поэтов и бардов, чьё влияние Кирилл, несомненно, испытал (кроме уже названного В.С.Высоцкого) – Александр Галич, Юрий Визбор, и – пожалуй, в наибольшей степени – Александр Башлачёв, памяти которого Кирилл написал целый триптих.
Перечислить всех поэтов, чьё творчество Кирилл Прохоров знал, любил и ценил, на чьих стихах постигал науку и искусство стихосложения – задача невозможная. Могу назвать имена Сергея Есенина, Александра Блока, Николая Гумилёва, Георгия Иванова, Иннокентия Анненского, Осипа Мандельштама.
К последнему он испытывал огромный пиетет. Стихотворение Мандельштама «Истончается тонкий тлен…» Кирилл положил на музыку и любил исполнять, вместе с песнями на свои стихи.
Никогда не забуду, как во время нашей с ним поездки в Воронеж (с которым были связаны судьбы многих русских поэтов) мы нашли дом и квартиру, в которой во время ссылки жил Мандельштам, и как Кирилл стоял и как будто ждал, что Осип Эмильевич выйдет ему навстречу. Но Кирилл – «промахнулся немножечко»…
В стихах и песнях Кирилла вообще нет никакого лицемерия. В отличие от тех, которые пытаются рифмовать мудрёные строки о душе и о вере, а в жизни являются людьми злобными, нецензурно бранящимися и ненавидящими почти всех вокруг; или в отличие от тех, кто пишет красивые с виду слова, но имеет камень за душой – Кирилл в жизни был таким же, каким мы видим его в стихах: наивным, добрым, ранимым, любящим, иногда вспыльчивым, но всегда отходчивым. Несмотря на то, что ему довелось поработать слесарем и служить в армии – услышать нецензурную брань в чей-либо адрес от него было невозможно. Он даже избегал участия в дружеском подтрунивании над кем бы то ни было. Известный шахматный журналист, писатель и переводчик Валерий Мурахвери (мы в детстве его звали «дядя Валера») в некрологе написал о Кирилле так: «…Он был […] замечательным парнем, напрочь лишённым пошлости и цинизма».
Слова В. И. Мурахвери словно перекликаются с теми, которые мне довелось услышать из уст выдающего русского композитора Б.А.Чайковского, музыку которого Кирилл очень любил (брат был ценителем классической музыки, и глядя на него, я тоже стал к ней тянуться). С Борисом Александровичем меня и Кирилла познакомили С. Прокудин и П. Климов, учившиеся в РАМ им. Гнесиных. Нам довелось бывать у выдающегося композитора дома, и в один из вечеров Пётр и Кирилл пришли с гитарами, исполняли свои песни и стихи, послушав которые, Борис Александрович (очень скупой на похвалы) сказал, что он не услышал ни одного неискреннего слова. Такая оценка очень окрылила Кирилла. А когда после кончины выдающегося композитора его вдова, Янина Иосифовна, подарила его коричневый кожаный портфель Кириллу, тот сразу стал именно в нём хранить черновики и рукописи своих стихов. И этот портфель я открыл, когда стал готовить эту книгу…
Читать дальше