Анатолий Муравский: Вирус «Ностальгия»

Мчится катер по водам Байкала,
Чайки кружатся над волной.
Хоть и сильно наш катер болтало,
Но любовались мы видом за кормой.

Семь дней мы на Хакусах жили,
Ходили в лес, в источнике купались,
Целебную водичку пили,
Байкальским воздухом, природой наслаждались.

Но быстро время пролетело,
И предстояло нам Хакусы покидать.
Я видел, что ты не хотела
Домой с Хакусов уезжать.

С какой тоской на берег ты глядела,
Когда на катер сели мы опять;
Я знаю, ты б еще хотела
На Хакусах побывать.

И снова катер по Байкалу мчит,
Унося с Хакусов нас домой.
Также чайка над волной кружит,
И снова мы на палубе с тобой
Наслаждаемся Байкальской красотой.

Я вспоминаю то мгновенье,
Когда передо мной предстал Байкал.
Какое-то приподнятое настроенье
В момент я этот ощущал.

Как будто бескрайнее море
Раскинулось передо мной.
Волны гуляют в извечном просторе;
Чайки кружатся над волной.

Вдоль берегов раскинулась тайга
Непроходимая, дремучая на вид.
Там человека не ступала, кажется, нога;
Ох, как она к себе манит.

С Байкалом ближе познакомиться мне
предстояло:
Не очень далеко пришлось работать, жить.
В командировках часто быть на берегах Байкала
И потому сумел его я полюбить.

Красив Байкал в любое время года,
И в этом сам я убедился
Вокруг него прекрасная природа,
В каком бы месте ты не очутился.

Чиста Байкальская вода,
Чист воздух и легко дышать.
Как хочется вот так всегда
На берегу его стоять.

Среди бескрайней лесотундры Якутии
Бурового отряда лагерь разбит.
Палатки и вагончики застыли
В ожидании, когда вахта залетит.

Десять дней тот лагерь пустовал,
Десять дней вся техника стояла.
Буровой отряд десять дней отдыхал—
Сегодня ж вахта на работу залетала.

В иллюминатор вертолета
Уж лагеря видна площадка.
А это значит, что конец полета,
И вертолет заходит на посадку.

Вертолет над лагерем делает круг
И начинается снижение.
Внизу из последней палатки вдруг
Выскочил медведь, всем на удивление.

С испугом к лесу он бежит,
На вертолет оглядываясь временами;
А сзади в холку таз ему стучит, —
Ведь та палатка была баней.

Решили все, что медведь в бане мылся,
Когда вдруг появился вертолет.
При бегстве таз ему за коготь зацепился —
Такой вот вышел анекдот.
История эта, конечно, смешна,
Ее все часто вспоминали.
Но жизнь геологов всегда полна
Различных историй, где бы они ни бывали.

До берега доносит дым от костра.
Но на костер взгляд не наткнется.
На Верхней Ангаре настала та пора,
В народе омулевкою которая зовется.

На нерест омуль двинулся с Байкала,
И все спешат его поймать.
Ведь заготовить предстоит немало,
Чтобы зимою не страдать.

Такое время сложное настало,
Что стало трудно выживать.
Все в магазинах есть, да денег не стало —
Ну, как же браконьером тут не стать.

Вот почему от охраны тайком
На омулевку все крадутся.
По тропам звериным, с оглядкой кругом,
На рыбоохрану чтобы не наткнуться.

Давно за горизонтом скрылся поезд детства.
Отрочества и юности промчались поезда.
Теперь уже нам никакие средства
Назад вернуть их не помогут никогда.

Беспечные, безоблачные были детские года.
Мы ни о чем совсем не беспокоились.
На речке часто пропадали мы тогда:
Ловили рыбу, загорали – иногда и ссорились.

Но ссоры детские недолговечны:
Подрались, тут же помирились…
С друзьями почти каждый вечер
Мы о своих мечтах делились.

За огородами частенько собирались
И начинал я приключенческий рассказ.
В рассказе том мы в прошлом оказались,
И было место в нем для каждого из нас.

Все с интересом слушали его
И требовали продолженья каждый раз…
Теперь уж не припомню ничего
О чем был тот рассказ…