Виктор Богданов - Проснуться поутру мальчишкой… Стихи о мальчишках, море, романтике и не только о них

Не кулаки теперь в почете —
В чести – удар из-за угла.
Мир ежедневно, как в отчете,
Считает мертвые тела.

Остановись, солдат, на месте,
И словно в детские года,
Припомни славный Кодекс Чести:
«До первой крови!» Как тогда…

Хотите драться? Что ж, давайте!
(Бывает нужно, спора нет).
Но никогда не заменяйте
Мальчишек Честь на звон монет.

Мальчишка груб и легок на проказы.
«Ты хулиган!» кричат ему вдогонку.
И взрослые навешивают сразу
Ярлык проблемного и трудного ребенка…
Вы не смотрите, что на вид ершистый,
Что спорить начинает спозаранку,..
Внутри мальчишка – белый и пушистый,
И, как все дети, очень любит ласку.

Подросток тоже, в общем, не подарок:
Учиться лень, со взрослыми скандалы…
А мы, в стереотипах общих рамок,
Всё забываем, что порой не правы.
Ведь мир его не серый, а лучистый,
Как радуга, где ярко блещут краски,
Он, как и раньше – белый и пушистый,
Хоть с возмущеньем отвергает ласки.

Идет солдат. Обычная пехота.
И смерть не раз в глаза ему смотрела.
Война – не мед, а трудная работа,
Душа в огне почти закаменела…
Но даже он, сто раз судьбою битый,
В ком жизнь и смерть живут одновременно
В душе – мальчишка, белый и пушистый,
И ласки хочет, как и в детстве, несомненно.

У каждого из нас своя дорога,
Их много разных на родной планете,
Но я уверен, не судите строго,
Мы даже в старости – всё те же дети.
Украшен сединою серебристой,
Всю эту жизнь не понаслышке знаю,
В душе я – мальчик, белый и пушистый,
Всегда от ласки, словно в детстве, таю.

Мы с ребятами гуляли
И в историю попали.
Да чего там, скажем прямо-
Это временнАя яма.

Просто по лесу мы шли,
Справа гору обошли,
А гора та непростая
В общем – лысая такая.

За горой той – ёшкин свет! —
Ждал Горыныч свой обед.
Без костра он что-то жарил
Хвост в сторонку чуть отставил,

По хвосту (сам видел, вот!)
Ходит-бродит ёшкин кот.
Рыжий, словно апельсин,
Он гулял совсем один.

У подножья той горы
Есть ворота из коры.
Леший прямо у ворот
Рассказал нам анекдот,

А кощей гремел костями
И смеялся вместе с нами.
Оказался он не злой
Просто очень был худой.

Мы в ворота те вошли
И к избушке подошли,
А избушка встрепенулась
К нам на ножках повернулась.

Видим – прямо на порожке
Твист танцуют бабки-ёшки.
Не одна, а целых пять
Отдохнут – и в пляс опять.

А когда вконец устали,
То нам сказку рассказали,
И в избушку пригласили,
Чаем с медом напоили.

Сказки, честно, все, (ей богу!),
Врут про костяную ногу,
Всё ж у бабок есть одна —
В сундуке лежит она.

Провожали очень клёво,
Приглашали в гости снова,
Нам дорогу показали
Чтоб домой мы добежали.

Понесли нас наши ножки
Вдаль по ешкиной дорожке,
Прямо к дому привели
И в квартиру завели.

У кроватей только встали
Знают – сильно мы устали.
Спать мы ляжем поскорей
Ночь пришла из-за морей.

Удивляюсь, братцы, сам —
Рассказал всю правду вам.
Вот история какая —
Сказка ёшкина такая!

Не ходите, мальчики, в пираты.
Что хорошего в бандитских их делах?
Даже если станете богаты —
Только шрамами на лицах и телах.

Не мечтайте о пиратских песнях
В припортовых дымных кабаках,
Об удачных (и не очень) рейсах,
И о пьяных драках на ножах.

Что хорошего быть вздернутым на рее
Или просто накормить акул?
Дама жить спокойней и теплее —
Ни штормов, ни бурь, ни вражьих пуль.

Разве быть приятно одноглазым,
Стучащим деревянною ногой,
Зарубленным быть в схватке абордажной
Или тонуть с пробитой головой?

Нет, не ходите, мальчики, в пираты.
Их ремесло отжившее давно.
А в море королевские фрегаты
Их часто топят и сжигают… НО

Коль шторма рев спокойствия роднее,
И ветра вой в натянутых снастях
Авантюризма искорку, что тлеет,
Вдруг раздувает в молодых сердцах,

Когда внезапно голос попугая
Прорвется сквозь прибрежных чаек крик,
На абордаж команду призывая,
И от него в душе азарт возник,