Андрей Баулин - Сборник номер раз. Стихи и сказки

Вдруг, на Троицу ни с того
Налетает позёмки дрожь,
А бывает наоборот,
Что на Святки польёт дождь.

Самолётом то три часа.
Улететь, где теплы края.
Среднерусская полоса
Не пускает туда меня.

Мой любимый город древний,
Где родился, вырос я,
Хоть живу теперь в деревне,
Вёрст за тридцать от Кремля

Я тобою весь пронизан,
Весь пропитан до нутра.
Жил я там, где по соседству
Воробьиная гора.

Город мой, ты стал жестоким
И не веришь ты слезам.
Город, где кругом пороки,
Вавилонский тарарам.

Город хамства, город пьянства,
Город дьявольских огней
И чиновничьего чванства,
Иноземных упырей.

Но в душе навек остался
Нет, не город. Городок.
Место то, где я – ребёнок.
Материнский мой сосок.

Город парков и заводов,
ВУЗов и монастырей.
«С добрым утром, милый город,
Сердце Родины моей».

Хороша река Кама под утро
И заманчива Волга сутра,
Вспоминается мне «Камасутра»,
Так, пожалуйста, будь ты добра.

Ведь я знаю, ты склонишь главу
И лукаво закосишь глазницы,
Словно в песне про реку Москву,
Про сады возле древней столицы.

Речка движется или не очень?
Пелось в песенке этой вчера
И про то, что уже скоро ночка,
И спокойны у нас вечера.

Год за годом речные потоки
Воспевали поэты в веках.
И различные старые строки
Вновь и вновь отдаются в мозгах.

Не могу позабыть я Неву
Там один господин в боливаре,
Хоть и вреден был север ему,
Очень часто гулял на бульваре.

А вот на Амазонке далекой
Не бывать мне уже никогда.
Стонет, воет, ревёт Днепр широкий,
На Дону ж стоит тихо вода.

На Амуре, на Дальнем Востоке
Три танкиста – лихой экипаж
Не пустил самураев жестоких
На высокий на берег на наш.

И уж знаете Вы почему,
Не хочу поминать Колыму.
И молчаньем о «Чёрной планете»
Мы закончим экскурсии эти.

В воскресный день с женой моей
Мы встали у окна.
– Я поведу тебя в музей! —
Сказала мне жена.

– Родная! – ей ответил я —
Свихнулась ты совсем,
Что право это за фигня?
Пойду-ка я поем.

Потом посплю, попью пивка,
Поем потом ещё.
Ты зверя не буди пока
Я добрый, ё-моё.

Куда идти, в какой музей?
Я выжат, как лимон.
Сейчас предел мечты моей —
Покой и крепкий сон.

В ответ услышал я слова
О том, что я дебил,
Что я – больная голова
И ей уже не мил.

Что я последний из мужей,
Отсталый идиот,
Всесокрушающий злодей,
Прервал мечты полёт.

Я грустно оглядел наш двор,
Играющих детей,
В весёлых граффити забор,
Гуляющих людей.

Бредёт скучающий сосед
Уныло смотрит вдаль.
Висит плакат: «Сегодня все —
В салоны «Л. Этуаль».

В супруге напряжён накал.
Сейчас сорвёт стоп-кран.
И, чтобы избежать скандал,
Поехали в «Ашан».

Как охотник за птенцами,
Вновь волшебными лесами,
Ловишь рифмы ты руками
И вручаешь их стихам.

Постранично и построчно,
По болотинам и по кочкам,
С орфографией не точно
Пляшут буквы по листам.

И ложатся словно тушки
Воробьёв, битых из пушки
Иль детей шальной кукушки,
Опочивших по кустам.

И, как родственник Адамов,
Пропустив полсотни граммов,
Проклиная всяких хамов,
Выпьешь целый килограмм.

Без закуски, без заминки
Самому себе поминки
Справишь на мотив «Калинки»
С «Марсельезой» пополам.

Скажут ли об этом в прессе?
В катафальном «Мерседесе»
Будешь ты отправлен к мессе
Иль помоями во хлам?

Самому ль тебе не ровно,
Пафосно, а может скорбно,
С помпою, а может скромно,
И каких конфессий храм

Отпоёт тебя посмертно,
С лебедями ли балетно
Ты простишься с этим светом
Или отобьёт там-там

Твою душу в виде зомби,
Зверя с человеком комби,
Берегом реки Найроби,
Крокодилам Аз воздам?