Петр Котельников - Зеркало времени. Исторический роман

И к тому же, наверное, и условия еще иные важны, без которых бессмысленно начинать само исследование.

Но опять же, кто исследующий: «жаворонок» или «сова»? Я предпочитаю ночь, когда «жаворонки» спят и ничто не стоит на пути размышлений. Ночь – это время совы, значит, недаром сова является символом мудрости. И все же не хочу быть категоричным в этом вопросе, все зависит от силы привычек, от того, какова острота зрения ищущего?

К великому сожалению, те, кто мог бы помочь людям со слабым историческим зрением, разобраться в событиях, извлеченных из зеркала времени, служат не истине, а искажают ее в угоду тем, кто за такие искажения платит. Кривое получается изображение» Ну, до чего же кривое!

«Кривое не может сделаться прямым, и чего нет, того не стоит считать!» – говорил Екклезиаст. И слова эти обращены к лжеисторикам тоже.

Прямо и чисто зеркало времени, даже следов в виде морщин на нем нет тогда, когда светлым, не зашоренным взглядом ищется в нем искомое. И каждый живущий имеет право искать в нем свое, особенное. Только вот, находит ли? Искатели напоминают мне толпу, стоящую у картины Малевича «черный квадрат». Взгляд живой, свежий, не испорченный влиянием мыслей чужих, не зомбированный, ну, скажем такой, каким бывает взгляд ребенка, ничего кроме черного изображенного на холсте квадрата не видит. Что же взгляд ребенка тогда извлечет? В таком случае, думается мне, взгляд ребенка, да и не только его, просто не задержится на «квадрате». Но посмотрите, как ведут себя остальные, солидные, слывущие искусствоведами? Проигнорировать ли мне их мнение? Не могу, и потому вглядываюсь, пытаюсь хоть что-нибудь понять… «Черный квадрат» чем-то напоминает мне окно в непроглядную темень комнаты, в которой я никогда не бывал прежде. Это даже не прямоугольник двери, приглашающий войти, а проем черного окна. Разум подсказывает: «Глупость все это»!» Но желание казаться не глупее других, делает дело свое. И стою, как и все другие, у картины Малевича в задумчивости, как и все другие «задумчивые» с пустой головой и отупевшим взглядом. И чувствую, не хватает здесь трезвого взгляда ребенка и крика его: «А король-то – голый!»

Познать истину, взглянув в зеркало времени это – тяжелое занятие, радости душе не всегда несущее.

И введение, хочется закончить словами того же Екклезиаста: «Потому что во многой мудрости много печали; и кто умножает познания, умножает скорбь».

О чем первом следует подумать, прежде чем в зеркало времени взглянуть? Что миром правит нашим? Чему род человеческий поклоняется? Богу, думаете вы? Нет, не Богу, о нем вспоминают, о нем думают, когда мир изменяет свое отношение, становясь жестоким, нетерпимым. А пока терпится и любится, деньги, золото нужны, чтобы удовлетворять желания свои. А цвет золота с цветом солнца схожий. Радует взгляд наш.

Говорит Екклезиаст мудрый в главе одиннадцатой: «Сладок свет, и приятно для глаз видеть солнце».

Но, смотреть на солнце незащищенными глазами нельзя, глаза слепнут. Жить можно слепому, только, что это за жизнь будет? Аромат полей весенних носом почуешь, свежесть раннего утра – кожей своею, вкус ягоды виноградной – языком определишь. Но все это только малые частицы подаренных Богом человеку ощущений, и заменить они зрение не могут. Мне вспоминается слепая красавица, познавшая душевную красоту мужчины, сделавшего все, доступное ему, чтобы она прозрела. Чудо свершилось, она увидела мир полный чудных, ярких красок. Она ликовала от нахлынувших на нее чувств. Он, стоя в стороне, плакал от радости, что она прозрела. Но, он ушел, с давящей болью в душе. Красавица едва обратила внимание на его малую щуплую фигуру, с опущенными плечами, с крупными веснушками на плоском лице и торчащими в стороны ушами. Бегло, неряшливо скользнув взглядом, достаточным для того, чтобы сравнить его с другими мужчинами, проходившими мимо, прошептала: «Какое убожество!». И все прежние органы чувств, которыми красавица определяла присутствие любимого, разом уступили в силе одному – зрению. Зрение подвело ее. Красавица, пожалуй, найдет еще свое счастье, и он, возможно, каким-то образом, утешится? Мир так уже устроен, мы часто теряем. И о цене потерянного, нам может подсказать только время.