Марк Шабашкевич - Дым воспоминаний. Стихи

Островерхие кирхи, их медные шлемы,
Немудреный модерн довоенной эпохи.
И каштанов, от долгой очнувшихся дремы,
Неразгаданный нами таинственный шёпот.

Я люблю этот город. Люблю бескорыстно:
Мне не нужно отцовство чужого народа.
Он останется в сердце навеки и присно
Чувством первой любви. Без конца, без исхода.

22 июня 1941

На открытке пасторальной
Воронцовский переулок.
Не известный, не центральный,
Так – одесский закоулок.

И чугунные ворота
С кованной старинной рамой.
А из них выходит кто-то:-
Шестилетний мальчик с мамой.

И мужчина с пистолетом,
В форме, шпалы на петлицах,
Девушка —студентка. Это
Мальчика того сестрица.

Вроде вышли на прогулку
Мама почему-то плачет
И верхом по переулку
На коне военный скачет.

Мальчик весело смеётся.
Ярко ярко солнце светит.
Он не знает: не придётся
Вновь войти в ворота эти.

Мне сегодня приснилось,
Что я маленький мальчик.
На Приморском бульваре
Я гуляю с отцом.
Между клумбами прыгает
Cолнечный зайчик
И лучи золотые
Мне ласкают лицо.

Да, я маленький мальчик.
На большом пароходе
Мы плывём в Мариуполь.
Мы от немцев бежим.
А над нами из облака
«Юнкерс» выходит.
И от выстрелов
Палуба мелко дрожит.

Вот, я маленький мальчик.
И я вечно голоден.
И в мечтах мне так хочется
Cытно поесть.
Но война никого
Cтороной не обходит,
И обид,
И опасностей детских не счесть.

Я ведь маленький мальчик.
Мной спасённый от бедствий
Целлулоидный мишка
Oдеялом укрыт.
Это всё, что я вывез
Из счастливого детства,
Из войною разбитой
Довоенной поры.

И во сне лишь осталось
Tо далёкое детство.
Сколько было находок.
Сколько было потерь.
Не вернуть это время.
Нет волшебного средства.
Был я маленький мальчик.
Стал я дедом теперь.

Я круглый сирота. Смешно, в мои-то годы
Об этом говорить и вновь переживать
Ту боль потерь. С законами природы
Не спорят. И не нам законы закрывать.

И всё-таки, в груди, порой, заноет что-то.
И детство из глубин далёкое всплывёт.
И снова вся семья, отбросив прочь заботы,
Собравшись за столом, как будто, оживёт.

Вот мама режет торт, такая молодая,
Отец, надевший френч с медалью на груди.
Вот бабушка моя, усохшая, седая
Молитвенник раскрыв тихонечко сидит.

А вот моя сестра. Она всегда читает.
Её не оторвать от чтения никак.
Я так её люблю, и я всегда мечтаю
О том, что мы опять бумажный склеим танк.

И здесь же рядом я, мальчишка конопатый.
И для меня давно сосед—моряк кумир.
Я вижу мир вокруг прекрасным и богатым,
Не ведая того, как зыбок этот мир…

Поскрипывает пёрышко в тиши.
Я палочки старательно пишу.
А мама надо мной: «пиши, пиши!»
Я спать хочу и потому спешу.

Коптилка, как положено, коптит.
Я от старанья высунул язык.
А за окошком белый снег летит,
Уже засыпал полностью арык.

И мама наклонилась надо мной.
От палочек и ей покоя нет.
А я не пропускаю ни одной,
А мне всего шесть с половиной лет.

Недаром беспокоилась она,
Порою за неровности браня:
Ведь палочки, хоть и лишали сна,
Так многое открыли для меня.

Скромная открытка
С фронта от отца.
Нет на ней агитки:
Танка иль бойца.

Штемпель вместо марки
Почты полевой.
А меж строк подарком,
Что ещё живой.

В ней за всё тревога.
В этот трудный час
Он, не веря в Бога,
Молится за нас.

Вот, открытка эта
На столе лежит,
Словно ждёт ответа,
А рука дрожит.

В пятом классе на свидание
Я отправился впервой.
Как разведчик на задание
Шёл, рискуя головой.

Голова осталась целою
Как и прочие места,
Хоть мечту имел я смелую
Глядя на её уста.