Литклуб Трудовая - Сборник произведений 2016 г. Часть 2. Под общей редакцией Владимира Броудо

С дракой был курьёзный случай. С войны в село без кисти правой руки вернулся неженатый парень Поляринов Сергей Дмитриевич. Был Сергей из весьма культурной семьи – сын дъячка. В доме у них была даже своя библиотека. Его мать Ефросинья Ульяновна с удовольствием давала нам, пацанам, читать книги. Но собственный сын Сергей их не читал. Страстью Сергея были колхозные лошади. До войны, будучи пацаном, после ужина он убегал к конюхам на луга в ночное – пасти лошадей, предварительно спрятав от матери за сараем в крапиве ватник.

К юности Сергей превратился в могучего красивого парня. Став инвалидом на войне, без руки, во время оккупации немцами Смоленщины, он был отправлен из госпиталя в Киргизию, где «немного подженился». Во всяком случае, там у него появился сын.

После войны Сергей вернулся на Родину. А когда в Киргизии сын подрос, он приехал к отцу и жил у отца, несмотря на то, что у отца уже была другая семья и были другие дети.

Сергей Дмитриевич долгое время был бригадиром в колхозе. Но с ведением документации без правой руки, у него были проблемы, для решения которых он почему – то выбрал меня из всех моих сверстников. Когда я учился в 7 – 8 – 9 классах, а я был переростком из-за оккупации, он терпеливо ожидал моих каникул и копил документацию.

Когда занятия в школе заканчивались, Сергей Дмитриевич привозил ко мне свой дамский велосипед, а вдобавок сумку бригадных документов, которые я приводил в порядок и ездил по полям и лугам на дамском велосипеде, замерял объёмы выполненных колхозниками работ, начислял трудодни. Я хорошо разбирался в нормах выработки, которые были в колхозе, и Сергей Дмитриевич мною был очень доволен.

Но это было потом. А тогда, сразу после войны…

…

В 1947 году были первые после войны выборы в Верховный Совет СССР. В те времена день выборов был истинный Всенародный праздник. На избирательном участке обязательно был буфет с яствами, которых многие дети тогда в жизни не видели.

Но мужиков интересовало другое. Они говорили: «Год не пей, два не пей, а на выборы и после бани – пей!». И выпивали. В результате встречались среди мужиков потасовки. Причина – пьяный спор, кто лучше воевал, чей маршал был лучше.

…Богатырь Сергей Пояринов устремился устранить потасовку. Ведь выборы! А по случаю праздника Сергей был при протезе на руке. При усмирении дебоширов кисть протеза у Сергея оторвалась. Вилка, на которой крепилась кисть, оголилась, и на неё напоролся один из дебоширов. Раздался крик «Зарезали!», ведь на рубашке «пострадавшего» появилась кровь. Оказалось, ничего страшного. Всё было «в пределах допуска».

Позднее Сергей Дмитриевич с одной левой рукой стал трактористом, а потом работал на мельнице механиком. Там в качестве силового агрегата стоял мотор от трактора ДТ – 54.

Или взять Горбунова Семёна Николаевича. С войны он прибыл домой с негнущейся левой ногой. А работал так, что не каждый здоровый сдюжит. Он был постоянным сторожем сельского магазина ночью. Днём летом косил литовкой луга на сено, а в перерывах косьбы болтался с молодёжью в речке с бреднем. Зимой с женщинами возил сено из стогов, распахивая негнущейся ногой глубокие сугробы снега. Но особенно он любил пасти скот. Он не бегал за ним по полям, да и не мог бегать. Часто пас скот по лесу. Сам ходил по дорогам, шумел призывным криком. И что удивительно, коровы (а за ними и прочая мелкая живность) в стаде не разбредались, а следовали в лесу параллельно дороге и ориентировались на голос Семёна Николаевича.

Сергея Дмитриевиа в селе называли Сергей – Рука. Был ещё в селе Иван – Рука. Такую кликуху им присвоил Пётр Фролов. Пётр Фролов был глухонемой. Правда немой не совсем. В четырехлетнее возрасте он заболел корью и оглох. До конца жизни Петя пользовался тем словарным запасом, который был у него в четыре года. Но с тех пор появились новые понятия, новые предметы быта и техника. Всему новому Петя давал свои названия. Смоленск он называл смола, Рославль – горка (от слова город), а наше село – кобедня.

Петя был родом из соседнего села. В нашем селе была церковь, куда прихожане из села ходили к обедне. Потому и село Петя называл Кобедня. Ленина Петя называл Ленин, Сталина – Ляксей. Любой начальник для него был комиссар. Участкового милиционера он называл комиссар с маленьким ружьём (с пистолетом), а одноглазого налогоаого агента он называл комиссар – копейка – глаз. Хромого инвалида войны, мужа заведующей молокозавода он звал хромое молоко. Пацан или молодой паренёк для пети – детёнок, взрослый мужик – батька, женщина – матка, девушка – демка, хорошая девушка – беленичкая, плохая – покомкатая (!).