Владимир Герун: Воркутинским шахтёрам – С Новым годом! Воркута, Дзержинск, Можга и любовь…

Душой мотивы движут издалёка
И улетают к вечности строки,
Судьба моя, как ты была жестока,
Но я родил бессмертные стихи…

Да, буду скромен, я не вечный гений,
Да, иногда, занудство изрекал,
Но к памяти грядущих поколений
Я напишу, как уголь добывал…

На глубине, в подземных катакомбах,
Мы отдавали кровь свою и пот,
А нам с зарплатой делали обломы,
Потом получку ждали целый год…

И в Воркуте, не где ни будь в России,
Где дача, огороды и жратва,
А в голой тундре, что б мы приносили,
От всех забот так пухла голова…

А Хакамада, умная вся дама,
Для нас такое чудо изрекла,
Вам говорит, – «Сажать картошку надо
И овощи, капусту, да свекла!»

Шахтёров братство вечно в подземелье, —
Пускай всегда светильники горят,
Будь лёгким уголь, лёгким и похмелье,
Я поздравляю всех своих ребят!

Воркута ты город мой и детство:
Пыльные бараки по кольцу,
Никуда от этого не деться,
Ты стоишь как остров на ветру.

Был ГУЛАГ и шахты здесь по кругу,
Зоны и сплошные лагеря,
Но тебе откроюсь я как другу,
По-другому жить было нельзя.

Ты теперь свободная столица
Шахт и всех окрестностей теперь;
Иностранцам уж теперь не спится,
Все стучат в открывшуюся дверь.

Едут все с визитами к нам в гости
Фильмы те снимать о Воркуте:
Немцы, вот голландцы прикатили
И американцы налегке.

Всем им интересно как страдает,
Как живёт Российский наш народ,
Воркута живет, не умирает
И пока есть уголь не умрёт!

Ехал я со смены с «Комсомольской»,
Вышел из автобуса едва,
Вкусно пахнет хлебушком «Подольским»,
Воздух, – сама, сладкая халва.

Сладкой булкой ноздри раздирает,
Так бы ел и пил я тот поток,
Хлебокомбинат не выбирает.
Кормит горожан он точно в срок.

Надышаться не могу тем дымом.
Ароматом теста из печи.
Помню в детстве бабушка родима,
Стряпала такие калачи.

Там в халатах белых ждут девчата.
Скороли то тесто подойдёт,
Щёки их румяные «агаты»,
Руки, что – летает мотылёк.

Душу в этот хлеб они вложили,
Значит выйдет хлеб на все. на сто.
Мы получим то что заслужили,
Это будет точно волшебство.

Помню был со мной в деревне случай —
Мы косили сено на Сырянке,
В жаркий полдень я был невезучий,
Заблудился на одной делянке…

По реке пошёл потом рыбачить,
Заросла смородиной Сырянка,
Эта речка много в жизни значит,
Здесь встречался с местной хулиганкой…

Ты сверкала крепкими зубами,
Говорила, – «Ну, чего ты мнёшься,
Обнимай скорее свою даму,
Чуть попозже к косарям вернёшься…»

Лесником в Вишуре я работал,
А косили косари с Арвази,
По реке прошёлся, рыбу ботал,
В сак загнал я карасей и язей…

Могила матери моей уж заросла,
У бабушки уж выросли деревья, —
Большая ель раскинулась сама,
В тени её берёзы, можжевельник…

Растёт сирень кустарником большим,
И тянется на дальние могилы,
Земля родная, я тобой храним,
Вишур, Нынек как вы мне очень милы…

Глаза – озёра, я в них утонул,
Вы так манили, на меня глядели
И нарастает бури страшный гул,
Навстречу чайки белые летели…

От встреч с тобой на сердце жгучий стыд
И радость и печаль охватывают разум,
Свеча перед лицом моим горит,
Я окунусь в твои озера – сразу…

От счастья страдала душа
И как вам понять эти муки,
По жизни ты шла не спеша,
А я лишь заламывал руки…

Сначала любил, видел свет,
Ты божья награда за что-то,
Был во время ужин согрет,
И в радость была мне работа…

Любовь источалась в глазах,
Они васильки – незабудки,
А вечером счастье в слезах, —
Я чуть задержался, минутку…