Ирина Ирвит: Память галактик. Избранное

…

А назад, быть может, четверть века,
Там, где ледяная кромка на пути,
Снова снился мне восточный ветер,
Приподнял меня, пытаясь вознести!

Я борюсь со сном или потоком,
Что над лестницей, ведущей в высь,
Меня тащит. Жрицу ловит око.
Призвала, зачем? Пронзает мысль.

И я чувствую, почти проснулась,
Телом белым зарываюсь в снег.
Я от жрицы будто увернулась.
И – не жрица, я сильнее всех!

Гонимы шквальными ветрами,
Брели мы разными путями.
Так, будто инопланетяне —
Галактики, ушедшей, память.
Мы сеем то, что непонятно.
Язык, наш, кажется невнятным.
И истолкованы превратно —
Уже бы рады в путь, обратно!

Призыв, пронзительно щемящий,
Души, с душою говорящей,
Он должен в миг животворящий
Из камня высечь искру счастья.
Та искра, словно луч, закатный,
Осветит скучные ландшафты.
В волшебной сказке, невозвратной,
Мы сотворим другое Завтра.

Подлецы возвращаются
много раз.
Подлецы улыбаются,
видя нас.
Подлецы не стесняются
Лживых фраз.
Что-то здесь вам не нравится
в этот раз?
Годы долгие делай вид.
Или верь.
Нет ни подлости, ни обид.
Сумей дверь
На засов перед ним закрыть —
Будто зверь
В дом твой рвется, хочет убить!
И слова,
Из тех лживых знакомых фраз,
Не услышь —
Не увидишь ты лгущих глаз.
Гладь да тишь…
И в том дивном спокойном сне
Подлецы
Возвращаются вновь ко мне.

Когда б могли мы в озарении
Увидеть завтрашний свой день.
О! Скольких не было б сомнений,
И скольких не было б потерь.

Когда бы исключить смятение,
Когда б душе дать отдохнуть
От бесконечного стремления,
Когда б иной ей выбрать путь.

Спокойно мирно и устало
Свой срок, отпущенный, пробыть.
Оставив трепет, жажду славы,
Тебя минуть, не полюбить.

В плену у властного желания
Своей заложницей не стать,
Скупого твоего лобзания,
Как божьей милости, не ждать.

О, Боже, дай свободный вздох!
И созерцанье водопада,
Колючий золотистый стог…
Беспечно пусть поют цикады.
Прошу я жизни, светлый час,
Такой, что мне спешить не надо:
Ни на войну, в который раз!
Ни к алтарю, ни в жерло ада.

Мы, как по выжженному полю
Ступаем друг за другом, вторя:
«Скрип-скрип», – угли поют под нами.
«Скрип-скрип». Людьми или богами
Дойдем до края, до предела…
Здесь жизнь и смерть! Здесь наше дело.

Ты видишь, Боже, я устал.
И тяжек груз мой непомерно.
Тот крест, второй, меня прижал,
Хотя! Распят я был на первом.
О, Боже, дай мне этот час.
Чтобы успел я отдышаться.
Откашляться. Я мир бы спас…
Но до тебя не достучаться!

О, Боже, дай свободный вздох!
Беспечно пусть поют цикады.

Всё то, что любил, всё, чем жил ты годами,
Уходит из жизни прозрачною тенью.
Всегда мы стремимся к тому, что не с нами,
Потом забываем – без сожаления…

Стремились, мечтали, споткнулись, устали.
Весь путь бесконечной тоскою овеян.
Мечтаем вначале о власти и славе —
В конце отдаём всё без сожаления…

Надежды, сомненья, ошибки, расплаты;
Душа в вечной жажде и в вечном смятенье,
Желанье и счастье, и горечь утраты —
В себе мы хороним без сожаления…

Но если в безудержном жизненном вихре
Сумеем поймать мы чудо-мгновенье,
И заревом ярким надежда вдруг вспыхнет —
Нас оставляют без сожаления…