Кристина Вагазова - Глазами юными на мир смотрю. Сборник стихов

Покинут голову дурные мысли,
Ах, если б мы пораньше вышли…
Уже б давно пришли сюда,
Куда ведут людей года.

В небытие, в прекрасный мир,
Что темным садом охраним,
Здесь нет ни зла и нет добра,
Здесь только наша пустота.

Ты унесешь сомненья вдаль,
Развеешь прах над черным морем,
А что останется? Печаль?
Меня томящая в неволе.

И кажется, вот будто только
Раздался чей-то буйный крик,
А ты уже несешься: Кто там?
Смелее всяких. Тонок черный лик.

Но нет ни страха, ни отваги,
Один ответ – здесь пустота —
Царица правит этим балом,
Так праведно, издалека…

Мне не с кем поделиться болью,
Да и не этого хочу.
Хочу быть просто с ветром вольной,
Сбежать в далекую страну.
Открыть глаза – увидеть море,
Закрыв, увидеть океан.
Да только я того ли стою,
Чтоб был великим мой обман?
Ох, нет, конечно, глупо… глупо
Искать ответ на мой вопрос,
Но, если искренне возможно,
То я прошу, оставь же лоск.
И в глубине прекрасных далей
Ты не найдешь меня, поверь,
Ведь я сольюсь с сотней развалин,
Я буду там – какая есть.

Стремящийся к свету и очищению
Воспаленный разум
Глядит на меня, открываясь экстазу.
Он смотрит, сжигая меня изнутри,
Прошу не бросай меня.
Лишь посмотри.
В его темном царстве
Я новая тень.
Сбиваю всю спесь, точно сломленный день.
Меня не осталось, я уничтожена.
Взглянула на небо чуть настороженно.
Прошу, не оставьте меня в темноте,
О, звезды великие, где же вы, где?..

Моя дорогая Марго, я покидаю подвал,
Лишь бы тебя уберечь, от боли моей и ран.
И я не прошу простить, я умоляю понять,
Слезы твои остры, острей, чем любой кинжал.

Моя дорогая Марго, я помню твои слова.
Они горячи, как огонь, где рукописи сжигал.
Их пепел был для меня лекарством от боли всей,
Марго, без тебя мой мир опустошен и бел.

Моя дорогая Марго, я вроде безумен стал,
Отныне моя душа мечтает вернуться в подвал,
Ах, повернув время вспять, ну разве простишь меня?
Моя дорогая Марго, ты лекарь иль мой обман?

Моя дорогая Марго, я так полюбил тебя,
Что вечность с тобой вдвоем – единственно верная.
О, как же я долго спал, но ты пробудила меня.
Моя дорогая Марго, моя королева, да…

Та женщина.
В губах ее кроваво-красных
Всегда мой отражается закат,
Что не приносит радости напрасной.
Что превозносит в рай иль все же в ад.

Та женщина.
Ее глаза – алмазы,
Их блеск все ж ярче звёзд,
Больнее метастазы.

Та женщина.
Она иль дар, или проклятье,
Несется будто ураган,
Душ не сыскать покатей.

Та женщина.
Богиня, точно. Мелом ее очертано лицо.
Прошу, не нужно слов уж больше.
Та женщина – и все, и ничего.

Никого нет вокруг – пустота.
Вроде так и привольно, свободно,
Только рвется из тела душа,
Разбивая в осколки ребра.
Голова – словно камень надгробный —
Все хоронит… хоронит меня,
Отбиваюсь нещадно, но к добрым
Тьма всегда снисходила сама,
И тогда, все блуждая во мраке,
Я себя потихоньку съедал.
Я не знаю: был ли голодный,
Но я был, а теперь я пропал…

Мы с тобой остановим время.
Я клянусь, и где бы я не был,
Я приду вновь с бутылкой вина,
Чтоб влюбиться, пока ты пьяна,
А потом, погибая в ночи,
Ты кричи, ты кричи, ты кричи!
Чтобы тьму отогнать от нас,
Потому что фонарь погас.
Мы с тобой остановим время,
И клянусь, не уйду, пока трезвый,
Так что пьяными будем всегда,
Ведь я твой, ну а ты… ты – моя.

Мои грехи – мое богатство.
Уж столько лет я не у дел.
А дьявол правит, правит царством,
Где жизнь кипит, бурлит без тел.
И больше праведников всуе
Кричат, что бог их – молодец,
А что же, что же делать тем, кто
На дьявола одел венец?
Мы верим, что и тьмы без света
Не будет вовсе никогда,
Ведь шпага тонким силуэтом
Коснулась самого творца.
И больше горечи не будет,
Вина допит последний куп,
Прощай-ка, мир, не обессудьте,
Но мне пора покинуть труп…

Растворителем старым размазали
Краску серого этого дня,
Попытались стереть то, что в базовых
Сохранилось настройках тогда.
Но, увы, бесполезное месиво —
Этот наш современный народ,
Каждый, кто не прогнулся, а с песнею —
Так, наверно, кретин иль урод.
Может, это, конечно, беспечное —
Верить в чудо, в спасение, в свет,
Но единственно бесконечное,
Что осталось в душе – это бред.
А потом, среди сотен обыденных,
Ты находишь себя самого,
Понимая, что серое месиво
Поглотило беднягу всего.