Владимир Конарев: Созвездие «Мысль». Сборник стихотворений

Да в перестрелку, без войны

Верхи кремлёвские елейно:

«Надел купи и работай!

Держите вожжи, шаг смелее!

Земля – кормилица! Вникай!»

Как эта истина гнетёт?

Глянь, не в село побег народ!!!

Какое время нынче? Диво!

Грибные цены, не абы!

Растут, растут… нули – в мозг – «мины!»

Не жди пощады у судьбы!!!

И бедность есть. Она не чудо.

Её не кончен страшный срок.

Россия – мать, родные люди,

Где счастья нашего исток?

Запахло яблоками в доме…

И детство повернулось вспять:

Представил: яблоки в истоме,

Под козырьком листвы висят.

И, ахнув с веточек упругих, —

Где накачали аромат,

Меня позвали, сада друга,

Зайти в ухоженный, тот сад.

Жила в подворье лошадь.

Жила себе, жила…

Беда: хозяин умер —

За гриву – хвать дела!

Косить траву, пора бы,

Потом – сгрести в валки,

Да, на дворе – то нет той,

Былой, мужской руки.

Усохли и постромки,

Скрутился жгутом кнут.

И рядом, с лошадёнкой,

На колышке хомут.

Никто её не поит,

Овса не задают,

Не чистит и не холит,

А голод мышцы мнёт.

Заржала, сколь есть мочи,

Копытом поскребла,

И гордо, среди ночи,

С подворья – вон, ушла.

Пришла на пляж, а люди

Хлебца, пивка суют,

А то, порою шутят,

И пепси подают.

Одумавшись, желанно

Накормят сытно – вот!

Но голодно – не странно,

Помучившись, живёт.

…Откланялась в просторы,

В холмы, что из песка.

Украли лошадь воры…

Такая вот судьба.

По волнам, где полощутся тучи

Перегуд, перезвон волновой.

Вероятно, Нептун деток учит

Усмиряет придонной волной —

Раз спешат по барашкам холодным

На песок голоса, голоса!

Я хотел распознать их природу,

Глохнут в пене все те голоса!

У Нептуна кривится «лозина»,

Задевает – на взлёт – небеса,

И, как сабля, времён исполинов,

Рассекает у неба глаза.

И оттуда на мир, как из кручи,

Рухнул дождь! и барханы лизать!

Моря мир, если слушать, нескучен:

Надо сердцем его понимать

В звёздном мире есть причал

Сновиденьям барам.

Если б не было – дичал,

Просыпался старым.

А тут – молод! Как усну —

До звезды касаюсь;

Предка дальнего зову

Ожидая – маюсь.

Обнимаю паруса

Всех земных желаний,

Полнит парус и мечта —

Или зов посланий!

И, качаясь на весу,

Вижу: горы, воды,

Звёздный слог себе везу

И сезон погоды.

Непохожий мир в цвету

Заплывает в душу,

Сновидений пестроту

Пробуждением рушу!

Из глубин поднимаются звуки

Рассказать о щемящей тоске.

Одиночество – тяжкая скука,

Это камень, глумящейся, мгле.

Мгла не знает подошв глубины.

Хорошо лишь прибрежному ветру:

Гонит парус, навстречу волне —

Звонкость радости, сладости веры.

Глубь ворочает донные звуки.

Эти звуки щемят. О, тоска!

Однозначно её постоянство.

И позвольте сказать: – На века!!

Стынут капли росы,

На ладонях восхода.

Оплавляется даль,

В цвет, щемящего, йода.

Из расщелин камней

Тени, вижу, привстали —

Славных, славных людей, —

Их Гулаги корнали.

И идут по земле,

Совесть нашу тревожа,

Сколько можно в земле

Оставаться им, Боже?

Тут сказка правит балом красок,

И воскрешает говор цвета.

Для всех картин – свой вкус, порядок:

Зима пуржит. Смеётся лето.

Листва шумит, и скачут кони;

Война осколками шипит,

А мать—природа тихо стонет.

(Спасать бы надо, да лечить!)

И оттого душе не просто:

Внимать и думать, и страдать.

Рисунки детства – взрослый остров,

А что добавить? Что сказать?

Смотреть на мир – легко и просто,

А в первый раз – куда трудней!!!

Боль мой ум терзает: боль твердит: «Судьба»!

Ум не понимает: за что больна?

Улыбалась небу, щурясь в высоту.

Радовалась лету. Теплоты глотку.

Осторожно ноги мерили шаги.

И была дорога в радость, а не зги.

Пальцы обнимали нежно лепестки,

И они не знали горя впереди.

А потом согнула крючьями судьба,

Выставила «дула», будто бы со зла!

Ум не хочет верить в страшную судьбу:

В неподвижность тела, ни на шаг-ходьбу.

Милому созданию, Боже, помоги!

В этом мироздании – дети мы, Твои!

Ах, жизнь!..

Под ноги, как собака:

И больно – цап!

«Не ной! Живи!

Притом коси глаза —

под ноги!