я
человек
несуществующий
и вроде ничего
живу еще
никто не вспомнит
как умру
что я
был здесь
похмельно жил
в чужом пиру
да вышел
весь
остается
идти доживать
коль не можешь
ты сам отказаться
от желания
не просыпаться
и от радости
утром вставать
ощущая привычную
боль
как свидетельство
посюстороннего
пробуждения тела
изволь
дотерпеть до конца
и не тронь его
оно знает
когда отказать
в здешнем глупом
смешном пребывании
а пока не ропщи
утро раннее
тебе есть еще
с кем
повстречать
чтоб оправдать
свое дыхание
еду
и малую нужду
придумал я
себе
задание
мол
я не просто так
живу
и сам уже
почти поверил я
что неспроста
я в мир пришел
так думал
и лаврентий берия
вздыхал
что крест его
тяжел
по счастью
я не маршал
пыточный
и не хозяин
лагерей
и самомнением
избыточным
не слуг превосхожу
царей
им все бы карты
перекраивать
им все б народы
истреблять
а мне
язык
всю жизнь
настраивать
и смысл
привычных слов
менять
признать
мое
существование
не может
умная
братва
я не в обиде
все заранее
расписано
едва-едва
уравновешено
и радостно
омертвлено
но выход есть
пусть этот
бешеный
снимается
в немом кино
я подсчитал
читателей двенадцать
едва ли наберется у меня
у цифры этой
мало коннотаций
одна
но в ней соблазна
до хуя
Из цикла «Нерифмуемая страна»
«Почти в каждом его стихотворении один или несколько раз употреблялось слово „Россия“. В маленькой книжке я насчитал его 87 раз. Злые языки утверждали, что за свежую рифму к „России“ Александр Андреевич платит пять рублей.»
Лев Друскин. Спасенная книга
грядущее похерено
прошедшее лелеемо
время
прет сивым
мерином
но вечен
покой
мавзолеевый
владимир ильич
тленен
но это уже
все равно
немецкий шпион
ленин
появится скоро
в кино
он больше не бог
а мумия
масонами нанятый
шут
и умер он
в слабоумии
и был он
совсем не крут
и вроде бы
все довольны
смешной он
вождь октября
забыли
казни и войны
забыли
прищур
упыря
жить не по лжи
старинная забава
ей баре
предавались
на руси
она им
и по чину
и по нраву
приятна
как в сметане
караси
а мужики
всегда
искали
правду
не замечая
барскую игру
что им
из лондона
вещавшие
бастарды
раз ели те
не тюрю
а икру
две
параллельных
правды
жили врозь
и встретиться они
могли едва ли
но все ж им
пересечься довелось
на пересылке
и лесоповале
и все бы неспроста
да жизнь проста
и все бы кое-как
да все не так
и человек
как ни верти
не танк
боится грязи
и не жрет солярку
пастух
всегда
найдет
свою свинарку
дорога в князи
это
светлый путь
и пусть в термометре
с утра
застыла ртуть
все выйдут
на работу
хоть не танки
Вышел на арапа. Канает буржуй.
Илья Сельвинский
решили мы с кентом
мир попилить
лохов британских
и французских
кинуть
и с каждым днем
все радостнее
жить
полякам стало
финнов отодвинуть
нам удалось
казалось рубежи
державы нашей
будут
расширяться
весь мир с кентом
поставим на ножи
отринув ложь
британских провокаций
о том
что мой берлинский
друг и брат
с которым вместе
был у нас
парад
все в том же бресте
нам готовит ад
и что ж
не порожняк
арапа кинул
гад
теперь кумекайте
мне жить
вам умирать
иль вместе погибать
вот весь ваш выбор
конечно
западло
мне братьями вас звать
но отыграюсь я
и вздерну мир на дыбу
докатилась
до новочеркасска
оттепель в больших
грузовиках
вестники ее
в таких же касках
что и в будапеште
и размах
вольности народной
побуждает
радостных пиитов
восклицать
за руки
друзья
возьмемся
тает
тает лед
век воли
не видать
кто жил в союзе
в большевицком рае
без мата
вам не сможет рассказать
что есть такая виза
выездная
и как ее блевотно получать
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу