Александр Кришта - Русский характер

Первая светлая весть:
вербочка почку пустила!
Вот этот мир как он есть!
Вот его буйная сила!
Сердце желает чудес.
Вот же они, получите, —
весточку прямо с небес,
истинну, не на санскрите!
Трудно её прочитать.
Белая вербная почка!
Только в ней есть благодать —
путь от звезды до листочка!

Праведник спасает города…
Праведник-скромняга, он не в моде.
Беспредел закрался в провода,
беспредельщик миром хороводит.
Видео-онлайн – в интернет:
беспредельщик весело гогочет,
вот – он гонит свой кабриолет,
вот – в лицо кричит нам что есть мочи.
Между тем включён секундомер
и часы песочные струятся…
Этот мир, что выткан из химер,
он уже почти готов взорваться.
…Но в деревне праведник живёт.
Он встаёт с зарёю, с петухами,
помолившись, с верою в народ,
всё своими делает руками.
Он рукой подкрутит балансир,
он за нас в душе попросит Бога:
и опять – спасён от взрыва мир,
и опять – от праведных подмога!
Только мир в безумии своём
в зеркале кривом всё искажает:
отморозка – кажет королём,
праведника – лохом выставляет.
И бежит из Космоса вода…
А плотина слабже год от года.
…Праведник спасает города,
праведник-скромняга из народа!

Сталинград! Сталинград! Сталинград!
Две энергии: Солнце и ад —
над землёю в той схватке сошлись!
Лозунг Космоса: «Битва за жизнь!»
Элементы слетали с орбит!
Слава Богу – никто не забыт!
Ад ревел и вгрызался в гранит.
Ну, а Солнце – стремилось в зенит!
На знамёнах и в душах солдат
загорались лучи «Сталинград»!
Понимали – ни шагу назад!
И… сломался, не выстоял ад.
За погибших и вечно живых
мы сегодня в колоннах одних!
Тот, кто с нами, он друг нам и брат…
Сталинград! Сталинград! Сталинград!

Илья Муромец пошевелился…
Илья Муромец двинул рукой…
«Ты чего разгулялась, блудница?!, —
слышу голос его громовой:
«Ужо встану! Приду на подмогу
я сегодняшним богатырям!
Вместе с ними помолимся Богу.
Будет вам по делам «Аз воздам!»
Ишь чего захотела, блудница!
Извести захотела народ.
Ты, Петро, лучше б Богу молился!
Не спеши расширять огород!
Не тобою кроились границы.
Ты, похоже, не наших кровей.
Я то вижу какая ты птица:
ты разбойник, Петро, соловей!
Ну готовься разбойничек к битве!
Всё попомню тебе наперёд!»
…В исповеданье чистом, в молитве —
Илья Муромец с ложа встаёт!

Про блокаду сказать пора…
Да зайти, вот, с какого боку?
Тем, кто вкусно поел с утра,
говорить, вроде, мало проку.
Ну, давайте, поступим так:
мы с утра не едим ни крошки…
Вот… в желудке свербит червяк,
но в обед – лишь пустые ложки.
Ждём до вечера… В голове:
блюда, кушанья – аж летают!
Вот, котлета, нет, лучше две.
Ну, а лучше не две – а стая!
Открываем изящно рот:
червячка заморить немного.
Тут – сирена! Как заорёт!
Ой, воздушная, всем тревога!
Быстро, быстро бежим в подвал.
И не плач, что пустое брюхо!
Там – снаряды, огонь и шквал!
Ну, а здесь, хоть мороз – но сухо.
Продрожишь до утра – отбой!
Выходи, выходи до дому!
Ну, а дом-то разбомблен твой…
А ты что?! Хотел по-другому?!
Погружайся-ка, друг, в предмет!
Вот когда закричишь: «Не надо!», —
вот тогда ты поймёшь, студент,
чем была для людей блокада!
…Это маленький эпизод.
День один, 900 – блокада!
И представь, как велик НАРОД
от Камчатки до Ленинграда!

Киев – город маленький,
маленький как грош:
в солнце бросишь валенок —
на луне найдёшь.
Знает всяк: до Киева
доведёт язык.
Русский, русский именно!
Без него кирдык!
Князь, хоть Красно – Солнышко,
хоть любой другой,
знал: Россия – зёрнышко,
даст росток весной.
Вербочкой распустится,
глянет солнцем в сад.
Что нам грязь-распутица,
всё пойдёт на лад!
Но сегодня чучело
на престол взошло:
свой народ измучало,
сеет, сеет зло!
Но забыло чучело:
рядышком Илья!
У Илюши рученька
ох, как тяжела!
От Донбасса тученьки
по небу идут.
Ох, сомкнутся рученьки!
Ох, свершится суд!
Киев – город маленький,
маленький как грош:
в солнце бросишь валенок —
на луне найдёшь.

Есть живопись, о ней
никто не скажет: «Клёво!»
Как лестница, она
на Небо нас ведёт.
В ней каждый штрих – волна,
Божественное слово,
и ядрышко внутри,
и сладкий, сладкий мёд.
С молитвой и постом
за дело принимались,
чтоб из глубин извлечь
и к нам приблизить Свет.
И облики Святых
под кистью проявлялись,
а чёрный фигурант
зачисливался в «нет!».
Иконописцев свет,
он к нам идёт поныне!
В нём Духа торжество,
в нём Бог и Благодать!
Искусство – не порхать,
искусство – жить в Святыне,
служить Святыне той,
и с ней – не умирать!