Михаил Соловьев: Вопреки. Поэзия

Часы спешат, летят мгновенья,
Хочу сбежать я от себя…
Смотри, в глазах какое рвенье
И сколько на сердце огня.

Вот я, вот день, вот повторение,
Вот все сначала – посмотри.
Опять с утра придут сомнения,
И все остынет изнутри.

Я пуст, я просто обескровлен,
И мой удел теперь – ползти,
А мозг мой мусором заполнен
Из телевизора от СМИ.

Февраль, глубокие сугробы,
А до весны всего лишь шаг…
Но этот шаг пройти мне чтобы,
Перемещаюсь в нужный такт.

Прорвусь сквозь холод и метели,
Сугробов белых полотно.
В моей душе уже капели,
А значит, скоро за окном

Ручей рванет из-под проталин
И снова грач совьет гнездо!
И в подтверждение ожиданий —
Пробьется солнца луч в окно.

Снова утро за окном.
Мои мысли, словно ленты,
Развевались поутру,
Как у бедного студента…
Не решался я поднять
Свое тело с теплого ложа
И никак не мог понять,
Для чего все подытожил.

Даже утро за окном
Мне никак не даст подсказку:
Это было сладким сном —
Или это было сказкой?

Ты ушла, свечу задув,
Мне оставив чувство сказки,
Каблучком своим блеснув…
Вспоминать я буду ласки.
В коридоре рыжий кот,
А на кухне теплый завтрак!
С бужениной бутерброд,
Кофе ароматный запах…

Даже утро за окном
Мне никак не даст подсказку:
Это было сладким сном —
Или это было сказкой?

Ты прости меня, Господи, грешного,
За мою за седую тоску!..
За равнину вот эту безбрежную
Убежать от себя не могу.

И за море, которое тянется,
За далекие те берега.
Горизонта оно там касается,
Задевая чуть-чуть облака.

Что же, грусть, моя верная спутница,
Ты сегодня опять у меня…
Обнимаешь ты, словно распутница,
А ласкаешь – как будто змея!

Я прошу тебя, Господи, смилуйся
И в одном мне сейчас помоги…
Чтобы грусть моя, нежная, милая,
Перешла потихоньку в стихи.

Ты веришь? Прошло, что когда-то тянуло!
Под левой лопаткой, поближе к груди.
Выходит, что боль та меня обманула —
Смогу я прожить на земле без любви.

Свободным, как ветер, как птица на небе,
Свободным, как капля воды без ручья…
Но все же я помню: ты белая лебедь!
И очень жалею, что впредь не моя.

Захлопнулись двери, ушло тихо счастье,
И что же мне делать с такою судьбой?
Под левой лопаткой кольнуло, как «здрасте» —
И вновь я болею сегодня тобой.

Потерял в бору сосновом я свой смех,
Потерял я теплым летом предков всех…
Вот стою перед иконой и молюсь —
Ничего я в этой жизни не боюсь.

Тридцать лет – солидный возраст для меня,
Подрастают потихоньку сыновья…
Дети папу обожают, спору нет,
А на стенке, как и прежде, дедушки портрет.

Тридцать лет. Что в жизни сделал? – Ничего.
Тридцать лет промчалось, будто бы в кино…
Жизнь меняет краски, лица, не успеть,
Только детская мечта осталась, не стереть.

Как мечтал я теплым летом, на заре,
Самолет поднять огромный к синеве…
А теперь уходит мое время вспять,
И года мелькают, мне их не догнать.

Тридцать лет – солидный возраст для меня,
Подрастают потихоньку сыновья.
Дети папу обожают, спору нет,
А на стенке, как и прежде, дедушки портрет.

Трава по пояс колосится,
В лугу ромашки расцвели.
Ты выйдешь в платьице из ситца,
Чтоб прогуляться до зари.

Меня поманишь меня нежным взглядом —
Тебе не в силах отказать…
Нас обвенчает тень заката,
Соединит природа-мать.

Все наши взгляды и желания
Скрестит она в густой траве…
На страстном нашем обнимании
Сердца забьются при луне.

День клонится уже к закату,
И незаметно, как он пролетел,
Оставшись в памяти объятый
Количеством свершенных нами дел.

Уйдет от нас, а завтра снова
Начнется все, и в завершение дня
Плывет по городу ночному
Беззвучная простая тишина.

Такая тишина пробудет до рассвета,
А утром вновь все оживет,
И тишина простая эта
В жизнь потихоньку перейдет.