Мартина Ольшевская - За душой ни гроша

А он штурмовал высоты
И злился,
И жил с надеждой,
Как будто мир его соткан
Из крыльев, что ветер режут
С какой-то нелепой силой.

Давай опоздаем на поезд,
Спешить нам уже ни к чему.
Бутылку портвейна откроем.
Из детства конфеты «Му-му» —
Ты помнишь их вкус, запах лета,
Малины лесной аромат
И берег песчаный, согретый,
В ожогах кострищ. Помнишь брат
Как мать оходила крапивой
По голым ногам, от души.
Девчонки соседской, красивой
Сдували в окно камыши.
Отца с самодельной удою,
В ведре озорных карасей.
Давай, опоздаем на поезд,
Ещё не допит наш портвейн.

Княгинюшка, налейте 150
И пусть мне ляжет скатертью дорога.
Улыбке вашей я безумно рад
Красавица за стойкой, недотрога.

В уютном зале тёплый полумрак,
Живая зелень согревает душу.
Сегодня сам себе я буду враг,
Сегодня Ваш покой чуть-чуть нарушу.

Княгинюшка, я раб шипящих шин
И серпантина серого асфальта.
Порадуй взглядом чистым, озорным.
Налей ещё, да будь всегда богата.

А мне ещё до дома далеко.
По радио передают приветы…
А в рацию поток угрюмых слов.
Баранка – словно черная монета.

Княгиня придорожного кафе
Мне завтра в путь, а я напился в стельку.
Стирает дворник слёзы на стекле,
А мне б домой, хотя бы на недельку.

Княгинюшка, налете 150
И пусть мне ляжет скатертью дорога.
Улыбке вашей я безумно рад,
Красавица за стойкой, недотрога.

Называешь меня по разному
Ночью – ягодка, утром – бес.
То несешься, как черт от ладана,
То от страсти трясешься весь.

На коврах, до трухи прокуренных,
Оставляешь от пепла след.
Стонешь богу – связался с фурией
И на завтрак опять омлет.

На диване мурчанье смирное —
Засыпаешь в прикиде дня.
Называешь каргой, кикиморой —
Ну а любишь за что меня?

Танцующей змеёй нутро моё обвито,
Пред нею я нагая трепещу.
Не нужно мне любви, просеянной сквозь сито,
Ни строк, ни муз, не мыслей не хочу.

К чему в обёртке золотой бездушье,
Коли с камей не собирать мечту.
Смешно признаться, я безумно трушу,
Когда одна по облакам иду.

Целует змей. Раздвоенное жало
Впивается, высасывая сок.
Я столько вёрст в отчаянье бежала
От выстрелов стихов и боли строк.

Я столько раз мосты сжигала, руша
Себя, свой мир. Мне так хотелось выть,
Обычной быть, идти босой по суше
Но как без строк, без рифм ползучих жить.

И вот оковы на моих лодыжках
Звенят, звенят. Танцует снова змей.
И что-то там внутри живёт и дышит,
Пульсирует в висках, крови моей.

На ладони судьбы оттиски —
Так бы взять, и отправить их в прошлое
Я опять жду чего-то. В поиске.
Между зеленью и порошею.

А в рюкзак спички, сахар брошены,
Запасные носки с ложкою.
Да тревога опять – ложная.
Всё простое, увы, сложное.

По ладони моей линии.
А в груди бьется так восторженно,
Черно-красное, желто-синее,
Что еще не до углей сожжено.

На ладони, да пусть, выживем.
На снегу оставляю оттиски.
Ну не зря ж называют рыжими
Тех, кто вечно живёт в поиске.

За душой ни гроша.
Было бы
Только верность да друг преданный.
Я на белое всё вывернул,
Что хранилось в душе скверное.

В облака отпустил прошлое,
Ни к чему это всё, не за чем.
Разменял жизнь свою грошами,
А хотел ведь попасть в вечное.

Из богатств лишь глаза синие,
Да улыбка твоя нежная.
Ты, мой друг с дорогим именем,
Остальное пошло к лешему.