Николай Шершуков - Вперёд, в Московию. Стихи и проза

Не богат я и не очень ярок,
Может быть, ещё чего забыл,
Может я и вовсе не подарок
Только знайте, я Вас полюбил.

Илья и Глеб – (Глеб и Борис);
А Русь всё та, как не крутись:
Не то мы жнём, не в пору пашем…
Здоровья вам и предкам вашим.

Приходиться жить осторожно,
Такая планида моя:
С врагами поладить бы можно,
Но, вы ж не враги, а друзья.

В работе, скандалах и водке,
Не выросли вы до Мужей.
На вашей быдластенькой сходке
Мне нечего делать уже.

К лыжне имея неумение
бежала бойко, тем не менее;
отец узрел в простом падении
дочурке грозное знамение.

Он знал: его судьбина тоже
на счастье будет не похожа.

Земля из космоса, наверное, красива
Не стану спорить с теми, кто там был.
В свинарнике по имени Россия
Я был рождён и жизнь свою прожил.

Кто кричит, мол опыт не удался,
тот ГУЛАГом жизнь свою не мерил.
Виноват не Ленин, что трепался,
а народ, что Ленину поверил.

Снопы идей
и дураки,
Стада людей
и вожаки.

И что в золе
и тополя;
всё на земле
и всё Земля.

Мне ль бедой не захлебнуться,
Никогда.
Ты ушла, чтобы вернуться
Навсегда.

Ты ни в чём не виновата,
вот кольцо.
Я Иуду и Пилата
знал в лицо.

Ты прости, что вместо рая
видишь ад,
Я и в этом, дорогая,
виноват.

Видишь чаще век от века
рвётся нить,
где взять силы человеку
их простить?

В доме дочери уют,
меня в гости не зовут;
почему не нужен стал?
Я доиться перестал.

Мы не хотим судьбы иной
нам власть толкует.
Чубайс пугает нас войной,
а сам – ворует.

Всё твёрже шаг, идём вперёд
и ближе дали…
Стоит старушка у ворот,
а дом украли.

Придут весенние дожди,
уйдут напасти, —
стой у ворот и Бога жди,
иль новой власти.

Лишь встречаться с тобой,
ну а жить одному
и с работы домой
я иду, как в тюрьму.

Из её этажей
замечательный вид,
в одиночке моей
телевизор стоит.

Здесь тюремщиков нет,
но ключами звеня,
ты приходишь ко мне
среди белого дня.

Может мал или стар
гениальный твой шут,
пью я знойный нектар
принесённых минут.

Знаю, мукам моим
вдруг настанет конец, —
виновато с другим
ты пойдёшь под венец.

Живу и помню времена иные,
как заполняла мысли и дела.
Но от отца в страну шизофрения
ты в переходном возрасте ушла.

Судьба ли только в этом виновата,
но не поспоришь с генами пока.
Папулей был и папочкой когда то,
а ныне превратился в мудака.

Для ваших будущих детей
вы ж выбирайте матерей.

Как и он, готов был душу вынуть;
Да, не укорит меня Сергей:
Я желаю ей скорее сгинуть,
что б Земле вздохнуть без упырей.

Не боюсь кого-нибудь обидеть,
и врагов, ещё себе нажить;
Для того чтоб сильно ненавидеть,
– надо было сильно полюбить.

Край родной хиреет год от года:
Он давно и сильно заболел.
Я дефолта жду, как парохода;
Рубашонку свежую надел.

Снова нынче пусто на причале.
И скулит собака у ворот.
Что-то чайка в небе прокричала.
Ну, когда же будет пароход?

Любовь, главнейшая икона,
У всех народов, навсегда.
Любовь и брак в одном флаконе
– Взрывоопасная среда.

Но к жизни намертво прикован.
Ещё не спевший песнь свою,
Остался он разочарован
Стоять у бездны на краю.

Пред ней потупясь виновато,
Презрев ухмылочки людей,
Поэт, однако, не утратил
Религиозности своей

Православия звон,
Как чахотка во мне.
Был рождён и вскормлён
Я в быдластой стране.

Но, не клином Земля;
И, зову россиян
Зрить иные поля,
И других христиан