Владимир Корчагин - Песок и гравий. Сборник стихов

И не дуги, а пики метаний,
Между – между, туда и сюда,
Пустоцвет суеты вычитая,
Сплошняком не найдется следа.

Карта плоская, щупай не щупай,
Ни вершин, ни провалов, ни зги,
Самого не рассмотришь под лупой
Средь полей, островов и тайги.

Я-то знаю, кто там обитает:
И пацан, и студент, и солдат;
Там весна и пора золотая;
Под крестами родители спят.

Чертит циркуль прерывисто, косо,
Север, юг, и на запад, восток,
Оставляет он точками россыпь
Моей памяти сладостный сок.

Карта только цветная бумага,
Не ищи, путь судьбы не найдешь,
Память, словно бездомный бродяга,
Там уютно и дом, куда вхож.

Много точек и много отметин,
Сахалин, Красноярск, Виттенберг,
И места незабытые эти,
Циркуль, где замедляет свой бег.
10.04.14.

Не обобщая жизнь, сквозь собственную душу
Ничтожных часть явлений скопом пропуская,
Как овощной салат под майонезом кушать,
И вкус отдельных градиентов блюд не замечая,

Ты с утоленьем голода придирчиво разборчив,
Пресытишься, теперь стремясь к однообразию,
Разъять на части целое невольно ты захочешь,
Когда обилье яств своим наличием дразнят…

Да, кулинарным языком высказываться проще,
Но он уводит в сторону от главного невольно…
Словарь у автора, поди, решит читатель, тощий,
Чтоб мысли толковать, он выбрал путь окольный.

На узком личном опыте суть жизни не уловишь,
Цитата стертой мысли всегда звучит не к месту,
Душой, коль не усвоил, сфальшивишь ею в слове,
Как под венец идти ты вынудишь невесту…

Один нелепый случай, иль фраза, но колючая,
Судьбу приговорит на жизнь смотреть сурово.
Себя, вгоняя в рамки, вина с обидой мучает,
И с памятью постыдной не перерезать провод.

Не обобщая жизнь, сквозь собственную душу,
Ничтожных часть явлений скопом пропуская,
Те мысли, что придут, желательно бы слушать,
Они нас учат мыслить, но так же и пугают…
01.04.15.

В авоське учебники переплелись,
Углами в ячейках топорщатся…
От волнения губы до боли бы сгрызть,
Как похвалы и поддержки хочется!..

Со стихами робко тетрадь подаю,
Мол, скажите, пожалуйста, слово учителя…
Душа и сердце в восторге поют,
Окрылите надеждой поэта-любителя!

«Завтра я жду тебя вечером, можешь?..»
Небрежно тетрадку бросает на стол,
Там, где другие стопками… Боже!..
Влепит мне двойку, с ошибками, мол.

Так и случилось: «Прочла я страницу,
А дальше читать не хватило мне сил.
Так откровенно писать не годится…
Ты русский язык очень плохо учил».

Спасибо! – и стыд опаляет мне щеки,
Тетрадку я рву на клочки беспощадно.
Помнится год переломный далекий
Всю жизнь, но учителю я благодарный.
22.04.93.

Ну, вот, на даче я…. Один.
И первая декада месяца апреля
Закончилась. Какой-то матери я сын,
И муж жене, и дед. Себе не верю:

Под шестьдесят. И я опять на даче.
И грязно, пасмурно, и водку не допил.
Домой не хочется. Душа уже не плачет.
Я день и год, и век, как миг один прожил.

Ну, что еще? Ведь чувства никакие.
И руки грязные – работы не боятся.
Душа незримая и мир моя стихия.
И капли редкие дождя опять стучатся

По крыше и в стекло. И печь гудит.
И дым из всех щелей клубится ветром.
Душа спокойная, наверно, просто спит.
Другая жизнь с любовью ходит где-то.

А я один. На даче. Возле печки.
И водку пью. Живой пока, живу.
Пройдусь по кругу вдоль забора. На крылечке
Присяду покурить, бычок швырну в траву.

Я счастлив, но не знаю, что такое счастье:
Весна и старость; лужи серость и печаль.
Пройдет прохожий, скажет просто: Здрасте!
Я погляжу в глаза, увижу бездны даль.

Совсем не пьяный, нет, конечно. Воздух
Весною дышит, сам он под хмельком.
Пишу стихи…, пишу стихи я в отдых.
Они мне нравятся, сожгу я их потом.

Потом, когда умру, и дух мой рассмеется.
Какое тело глупое, мечтательное, скажет.
И жил я в нем; не в нем мне доведется
Быть женщиной, щенком, и хуже даже.

Куда уж хуже! Лучше есть что было.
И даже то, что не было пока…
Пока умою руки, руки эти с мылом,
И улыбнусь, и, обругав себя слегка.
11.04.15.