Алексей Привалов - Безбилетная молодость

Как только выдохнется утро и чашка кофе канет в вечность,
Ты ощутишь, расправив крылья, стремленье к мартовскому солнцу.
Ты проживешь одно мгновенье без сожалений о прошедшем.
Желанье быть все время первым – тяжелый груз первопроходца.
Как только выдохнется ветер и паруса поникнут разом,
Ты ощутишь биенье сердца, возможно, первый раз за время
Блужданья в мире отчуждений, как будто в замкнутом пространстве,
Где достижимость каждой цели несет с собой потери бремя.
Как только вырвется из горла ком непрожитых ожиданий,
Ты ощутишь, что дышишь глубже и день становится длиннее.
Ты вдруг поймешь – для этой роли не так уж важно знать сценарий.
Игра любимого актера – всегда для публики важнее.
Как только выдохнется вечер и с ним померкнут полутени,
Ты побредешь, понурив плечи, искать приюта в отчем доме.
Ты все узнал – на этой сцене никто не просит извинений,
Лишь потому, что завтра утром тебя никто уже не вспомнит.

В новогоднюю ночь
Мир покажется сказочно добрым.
Он откроет лицо
В отраженьях бесчисленных глаз.
Может быть, он солжет,
Обещая нам все что угодно,
А быть может, вернет
Волшебство, заскучавшее в нас.
Может быть, мы поймем,
Как прекрасно все то, что имеем,
И полюбим сильней
Тех, с кем рядом сегодня живем.
Мы, как дети, в душе
Никогда не разучимся верить
И подарков с небес
Терпеливо и трепетно ждем.

Нам уже не хватает места
В этом городе вечных истин.
Нам уже не хватает силы
Быть порядочней, чем мы есть.
Мы уже не живем как в детстве,
А всего лишь играем жизнью.
Мы друг друга почти не любим,
Полагаясь во всем на честь.
Мы бы вышли за рамки правил,
Да границы тех рамок смыты.
Мы бы старую ложь до блеска
Натирали десятки раз,
Только нам не хватает силы
У разбитого сесть корыта
И понять, что способность к бегству
Оказалась в одном из нас.
Понемногу остынут нервы,
Израсходовав гнев впустую,
Поневоле начнётся ломка,
В безысходность окрасив день.
И останется только вера,
Что не зря мы с тобой рискуем,
Продвигаясь по самой кромке,
Обгоняя свою же тень.

Идем с тобой неведомо куда,
В оживший сумрак тайных предпочтений,
Кривыми улицами вечных осложнений,
По переулкам страшного суда.
Бежим от рая выглаженных брюк,
Прилизанного счастья домоседов,
От задушевных праздничных обедов
И от пожатий равнодушных рук.
Скользим по плоскости, пытаясь устоять,
И тут же падаем, теряя равновесье.
Вцепившись душами в магическое «вместе»,
Пытаемся все заново начать.
Мы этот мир не сможем раскачать.
Он, словно барин в утреннем похмелье,
Ещё не знает, зол он или весел,
И будет он казнить или прощать.
И будет ли судить по одному
Или обоих высшим приговором
Загонит в стойла тихого позора,
Открыв для нас привычную тюрьму.
Идём пока при бликах фонарей,
Как две хозяевами брошенные тени,
И каждый шаг по-своему бесценен
В заранее проигранной игре.

Неизбежно придет понимание капель дождя,
Колотящих по крышам с какой-то неистовой силой,
Заглушающих грусть, чтобы громко она не скулила,
Ожидая тебя… ожидая так долго тебя.
Неизбежно застанет за рюмкою водки гроза,
По сценарию, как и положено, выразит радость
От того, что на свете почти никого не осталось,
Кто по этому поводу мог бы хоть что-то сказать.
Неизбежно вернется давно позабытый момент
Электричества слов и натянутых нервных канатов
Для того, чтобы вновь подтолкнуть к рубежу невозврата
И на ветер списать необдуманность всех перемен.
Неизбежно останется легкая дурь в голове
После сказочных грез твоего приворотного зелья,
Только капли дождя понемногу разбавят похмелье
И росой заблестят на отмытой от пыли траве.

Так просто, искренне закончится
Отрезок времени для чтения
Заметок разного достоинства
В душе непризнанного гения.
Рюкзак терпения заполнится
На треть излишками волнения,
И вряд ли кем-нибудь запомнится
Его особенное мнение.
Он захлебнется одиночеством
Среди друзей и точек зрения,
Уйдет без имени и отчества
Под гул немого одобрения.
И порастет быльем предание
О вновь пришедшем вдохновении,
Лишь где-то в дебрях подсознания
Погаснет свечка поколения.