Сергей Чернов - Улыбка ленинградки. Собрание сочинений 2009–2017

Га… га… га-га… явись скорее, Красота!
Чего ль тебе скрываться?.. дразнить и зазнаваться?!
«Гусиных морд» кругом полно – я сам хожу кругами…
Увидеть образ твой хочу… с прекрасными очами!

Наш президент Медведев… любит джип!

Машина-зверь какой крутой…
На колесе – протектор… шип…
Зверек он быстрый, заводной…
Что недороги, горы, что ему пески…
Что речка-водоем…
Наш президент Медведев любит джип —
Им хорошо вдвоем.
А что же мотоциклы?!
Те ускоряют политические циклы…
Вот Путин… наш премьер —
На трех-колесник было сел!
И сразу преуспел!
В чем – не скажу, на то большой секрет.
Но почему у президента
Мотоцикла нету?!
Высокоскоростной «Априлии-девчонки»!
«Специальный моц для президента Медве…»?
Ну все, заговорился, заплетается язык…
Глазами я к Априлии приник…

Была весна… и капало и лило талым снегом.
Носился по двору мятежный рыжий кот.
И теплилась мечта под войлоком ветровки – следом;
Что ветер меня шибко понесет…
К иссохшим тополькам, березкам черно-белым,
К распластанной реке и чайкам над водой,
К по кромкам льда шагам моим несмелым…
К цветущим яблонькам под майскою грозой!

Средь грязи, звезд, и пустоты
Покинул «мир вперед идущих»…
Конец движению… Увы!
Теперь я… грузчик?

Моя вечность с краю – ничего не знаю.
Ваша вечность сбоку – хрен с ботвой припёком…
Моя вечность всюду – ваша есть покуда…

Скажу, друзья, вам… между нами, —
Сдружился я с прекрасною Sunami!
Поэзия ее – большая страсть…
Мне хочется к губам ее припасть.
А дальше… дальше не скажу,
А то вас сильно насмешу.

Не май… а маюсь.
Хреново что-то на душе —
Я вам, друзья, признаюсь.
Хоть обдувает ветерком… как в море.
Ни капитан, ни штурман, ни поэт…
Я лишь прикладываюсь к роли.

Она что птица «приземлилась», сложила крылышки…

Ну и уставилась в мое ромашковое поле,
Худущая, изгибистая… «песня»…
Зовут ее, красавицу, Олесей.
Голодная, она летела долго?
Худа как, блин, цыпленок,
Накренилась птаха так,
Будто спросонок на ноги сразу встанешь…
И ты, Олесь, такая… меня манишь
В ромашковое поле,
Где много белых желтых красок,
Зеленых тоже…
Ты хочешь, чтобы я тебя ромашками украсил?
Венком как солнце?!..
Ну а потом погладил?..
Там. Счастья большого ради.
Да, я не против…
Ты чувствуешь, беру тебя за локти —
Твои крылья…
Я на часок тебя возьму… и «обескрылю»…
Не отпущу так скоро в небо…
Нет, лучше ухвачу пониже!..
Теперь я чувствую – ты стала «ближе»,
Худущая-худущая Олеська!

…Уж заговели и слегка засоловели…
Ужо мы самый золотой закрутим блин!
С вареньем, творогом, и медом… ели, ели, ели…
Холодный март… зиме – не господин!

Срывал лупя по ходу сливы…
И подступали, будто на морях,
К моим щекам багряные приливы…

Похоже, Неточки Незвановой папашка

На скрипке отжигал былую жесть?
Кричаще грустно, но таинственно прекрасно…
Рассказ про Неточку я вновь решил прочесть!

Под блеклым небом

Тёрн бледнел…
На зло здоровой зелени
Морковки и крапивы.
От терпкой, кислой ягоды…
Я чуть не охренел!
Кусая синие бока в пылу
Неторопливом…

Молчат и дразнятся, вися,
Неприхотливые, но тертые ребята.
Не протянётся к ним ленивая рука;
Засохнут, морщась, с ветками…
Жестоко, безвозвратно.