Кирилл Берендеев - Литературный оверлок. Выпуск №3 / 2017

А как еще заработать много денег в бедном городишке? Там, где все друг друга знают, где бизнес только малый и средний, а единственное предприятие разваливается подобно какому-нибудь колхозу после исчезновения Страны Советов?

Либо цены на плотские удовольствия должны быть завышены, либо цены должны быть разумными, но, учитывая риск самой древней и до сих пор еще не легализованной профессии, будет учащена частота работы обслуживающего персонала.

Ни один нормальный бандит не будет заниматься тем, что не приносит ему огромных денег. Потом оплата на подкуп полиции и прочих побочных расходов.

Хотя все же это было довольно странно – давать объявление о публичном доме в официальную и уже давно зарекомендовавшую себя газету. Обычно преступники не утруждают себя подобными записями, тем более в таком безликом месте. Все писалось на заборах краской, часто самими же ночными бабочками, ибо с утра никто не наблюдал маляров, наносящих такие записи.

Он позвонил несколько раз в два.

Потом позвонил в три. И даже сделал звонок в шесть часов вечера.

Трубку по-прежнему никто не собирался брать.

– Накрыли? – думал молодой человек поздно ночью, сидя на диване, – Да, скорее всего, непременно накрыли.

Ведь в самом деле, не один же только он покупает и читает эту газету. Её тираж около пяти тысяч экземпляров, а территория распространения пять или шесть таких же небольших городков.

– И потом, – шептал себе парень, – С какого это перепуга именно я, то самое, морально ответственное, чистое лицо? Я должен спокойно ко всему относиться. Иначе мне так не прожить.

Разве мало на свете благоразумных героев? Он, конечно же, льстит себе! Какой-нибудь возмущенный дедушка непременно позвонит! Его ревнивая бабка! Все эти советские замученные пенсионеры! Все эти инвалиды ВОВ! Почему простой учитель, который не может найти себе службу, должен беспокоиться об общественной морали?!

Не будут же милиционеры болтать ногами? Они примут меры. Это где-нибудь в другом месте любовь напрокат может существовать. Здесь, в тихом городке, это запрещено.

Он вертелся, словно утром его ожидала какая-то важная встреча, будто ему предстояли важные переговоры, или он должен был навестить больного друга, или свидание. Он беспокоился. Впрочем, на следующий день его действительно ожидали для важной встречи.

Двое мужчин ехали по направлению к дому молодого человека.

– Его придется убить? – спросил первый.

– Да, иначе нельзя, – ответил второй.

Первый держал в руках какие-то бумаги. Как оказалось, какие-то бумаги являлись личным делом молодого человека.

– Жалко как-то, – сказал первый, – Он только жить начал. Окончил университет и стал искать работу, чтобы не обременять родителей.

– Хм, – второй остановился перед светофором. Он вел машину и занят был лишь тем, чтобы ничего не нарушить на дороге и не убить еще кого-нибудь по пути к предстоящей жертве.

– У него даже первого раза-то еще не было, – продолжил жевать сопли первый, – жалко убивать такого парня. Быть может, он бы женился, стал бы хорошим семьянином? А? – с надеждой посмотрел он на водителя.

– Он может знать правду? – наконец, заговорил второй, – То, что мы отлавливаем мужей-блядунов?

– Не-а.

– О нашей организации может хоть кто-то знать?

– Нет. Иначе информация распространится, и мы не сможем продолжать тайно выявлять изменников и очищать мир от блуда, – отчеканил первый, словно заученное в школе правило.

– Почему мы должны его прикончить?

– Тот, кто не интересуется такими услугами, не будет обращать внимание на объявление подобного рода. А если он не женат, и обращается – он попадает в группу риска.

– Да.

– Его необходимо убрать.

– Безусловно.

Автомобиль пару раз повернул направо и остановился у подъезда двухэтажного дома. Дома молодого человека.

– Поэтому идем, – сказал первый.

– Эх, жалко же, – пропищал первый еще раз.

– Не лги. Страшно.

Это был его первый в жизни приговор.

Открылись двери, захлопнулись.

Шаги на лестнице.

Открылась дверь, захлопнулась.

Выстрел.

В педагогическом колледже моя учительница твердила мне, что первым всегда здоровается тот, кто умнее.

Именно эта учительница, которая стоит сейчас передо мной в магазине «Магнит», растерявшись от того, что мы с ней столкнулись. Она как пташка, попавшая в сеть, не знает, куда себя деть.