Мила Пирогова - 38

Вам повезло не писать стихи,
Что значительно упрощает существование.
А у меня за спиной – дополнительная стихия,
Не знаю, счастье это или наказание.
Вам повезло: живёте в теплом городе,
Где необязательно помнить улиц названия.
А у меня кавардак внутри,
У меня меняющийся рельеф мироздания.
Холодные сумерки и вечные льды…
Вот, вы говорите: дожди…
Влажность, пробки ругаете.
А у меня частенько сушь такая,
Вы даже не представляете!
Я раньше, когда-то тоже по крышам гуляла,
Прыгала с парашютом, под водопадом стояла.
Я раньше с огнём шутила, я в маске шута танцевала,
Это я тетрис выдумала и в муках детей рожала.

Вам повезло: можно платьица нежные
Взглядом ласкать откровенно,
А я застегнула все пуговицы надёжно
В арктических льдах по колено.
Поля, говорите, рисовые,
Медлительность ритуалов ругаете.
А моё безверие кислое заволокло давно берега эти.

Вам повезло: не вползать в подземелье вечером
Грустной и вялой огромной улиткой,
Кашу вам снежно-соленую вечную
Не надо притискивать к новенькой плитке.
Гром, говорите, гром, говорите и молнии,
А я в переходах города, я в сапогах огромных.
А у меня под окнами скрежет лопат узбеков
Лёд и в каждой клеточке лестничной,
в каждой квартирке полно человеков.
Город мой пробками заткнут,
Он, словно птица стенающая,
Кольцами он окольцован гадкими,
Сердце и мозг сжимающими.

Вам повезло не видеть утренних дорог смогов,
Тискающихся, мрачных, забитых
Человеко-машино-уродов.
Внутренние дороги мои скованны,
Занесены, заброшены, перекрыты.
Каждое слово выуживаю, просеиваю как сквозь сито.

Вам повезло: много слов,
Много стран, наций и языки разные.
А у меня все тот же узбек прекрасный
Русский коверкающий несуразно.
Кризис у нас, санкции, рейсы в тепло отменяются.
Говорите, сыра, везите, сыра просите,
Но никто теперь не знает, где он изготовляется.
Сырость у нас, смог и свет электрический,
Одеваться надо с вечера,
Чтобы утром выйти в этот холод ебанистический.

Вам повезло: каждый год
Дня полтора у вас тьмы и покоя.
А у меня лягушки в наушниках,
Куры с гонгами и всё такое.
У меня тоже гекконы по стенам,
И муравьи по лужам.
Тоже что-то капает, падает,
Вечно теряется что-нибудь нужное.

Бусы бассейнов озер внутренних,
Вены мои – узоры рек причудливые.
Слышите, как перешептываются каньоны,
Холмы, деревья и горы мудрые?
Как беспокойны мои кузнечики,
Как ненадежно ветра носят,
Слышите?
Слышите?
Слышите?
Слышите,
Вам повезло
Вам не 38.

В детстве я не любила, когда Мама ложилась спать
Маме нельзя болеть! Маме нельзя умирать!
Сколько человек минимум в семье?
Два?
Нет, две!
Мама и я – семья!
Семья – это когда семь меня.
Семья – это когда 7 Я!

Смотрим:
Вот я номер один:
«Сама себе господин»
Иду по улицам города. Свободная и гордая.
Лечу! Я ничья!
Рука, открывающая в пустую квартиру дверь – моя!
Ночью – холодная постель.
По стенам – мои картины (бумага, цветная пастель).

И сразу – ДВА
Нас двое – «он и она»
Вдвоём и – в вечность сна!
Мы – пара, два крыла и перьев… скрип,
Ну, то есть стон.
Под пуховым одеялом на жаркой простыне
С этими глупыми – глупыми цветочками…
Что еще нужно, чтобы взлететь?
Чтобы счастливой быть (если точно)?

Род человеческий продолжать
Я продолжаю свой род
Мама моя детей рожает, свой разверзая живот
Я тот, кто вылезает и открывает рот.
С криком…

ТРИ!
Я тринити, я троица святая
Я святая троица!
Я не знала своего отца
Мужик, третьим будешь?
Что ты там жуешь, мнёшь, чего ждешь?
Я женщина с одним крылом,
Мне хорошо с Мамой вдвоем.

Все мы должны быть настроены на продолжение рода
И я тяну свою судьбу урода
Все мы
Мертвы
Одиноки в галактике суеты
В нахождение уединения, практикуем уход от толпы
ТРИ!

Я сижу в четырех стенах, в своем мире,
В стенаниях заперта в пустой квартире.
Я – ЧЕТЫРЕ!

Сердце стучит в грудной клетке
Кровь чужая по венам – веткам
Чья я всё-таки?
Из каких человеков, из веков каких, из чьих я скелетов?
Мелькают чьи мысли?
Сколько эпох на кончиках пальцев повисло?
Летим в галактике меж звёзд на шаре
Глазами в пустоте шаря.
Откуда и куда мы?