Александр Королев - За гранью…

Где скажите люди!
Где? В каких краях?
На Душе легко так будет,
Как не в русских деревнях!
Где, в какой Европе,
Сердце рвется на простор!
Что в краях далеких
Обласкать так может взор?

Только русская деревня!
Только русское село!
Всюду в инее деревья,
Всюду снега намело!
Здесь Душа поет и плачет,
А дыханье на всю грудь!
Эх, бывать бы здесь почаще,
Чтоб покой себе вернуть!

Не лети на огонь, не лети!
Не люби это адское пламя!
Ты звездочкой утром свети,
Когда солнышко за облаками!

Это сердце сжигает не грея!
Эти руки, увы не разжать!
Он открыться тебе не посмеет,
Он не может об этом сказать!

Не смотри в эти долго глаза,
Не пытайся запомнить улыбку!
Там омут холодный без дна,
Не исправишь во веке ошибку!

Его пламя от огненной ночи!
Его речи — влекомая сеть!
Он не кажется людям порочным,
Он желанное может воспеть!

Он тот, кто не памятен всуе,
Лишь облик имеет людской!
В своем растворит поцелуе,
А потом уведет за собой!

Он вольною волей и ветром,
Поманит даруя мечту!
Он светит огнем, но не светом!
Он сеет за поступью — тьму!

Ледяное дыханье укрыто,
Облик зверя вуалью сокрыт!
Его сущность в миру позабыта,
Только мир этот им не забыт!

Не лети на огонь, не лети!
Не люби это адское пламя!
Ты звездочкой утром свети,
Когда солнышко за облаками!

Такая слабая попытка…
Коснуться пальцами огня.
Но жить во мраке — это пытка!
Невмоготу уж для меня!
Мне дотянуться бы до света,
Что манит так давно к себе!
На триста лет я канул в Лету,
Я там сгорел в чужом огне!

Родным… чужое стало Имя,
Звериный лик во тьме прирос!
Кровь леденеет, но не стынет,
Лишь красит холод цвет волос.
Мне саван ночи от удушья,
Прорехой светит, как маяк!
Быть может кануть — это лучше,
Чем сеять свет, но кое-как!

Мне память рвет сон в лоскуты,
Да вечность за спиной смеётся!
Сошлись в зените все мечты…
А свет никак всё не прольется!
Лишь огонёк маячит тускло,
Да пальцы жжет, но боли нет.
Окутала ночь так искусно,
Что свой же не увидеть свет!

В саду осеннем запах тлена,
Тропа златая — лишь мираж!
Трава не пахнет даже сеном,
Во мраке я — незримый страж!
Обмолвится не волен в крике,
Лишь аллегория под стать…
Покоится мой росчерк в свитке,
Но мне из тьмы свет не достать!

Оскал под маской всё виднее,
Хотя ночь Сварога прошла!
Мне крылья мотылька милее,
Чем власти венчанная тьма!
Огонь мне сердце греет болью,
Я чувствую и знать — живу!
Посыплю раны свои солью,
Я триста лет уже не сплю!

Подарит искру мне прореха,
Я вспыхну вновь и обернусь!
Оповещу мир этот смехом,
И в облике былом вернусь!

Этот день, как немое проклятье!
Рассвет — как насмешка судьбы!
Сырая постель на кровати…
От безумия зверя — следы!

На бревенчатых стенах полосы,
Когтями оставленный… крик!
Уже стали привычны вопросы,
Обретая потерянный лик!

Ломота искореженной плоти,
Гортанный, клокочущий стон!
На полу от одежды лохмотья,
В голове — то ли вой, то ли звон!

Сознание где-то блуждает…
Всё пытаясь осколки собрать!
Бессильно людское страдает,
Стараясь, хоть что-то понять!

Всё чаще звериная сущность,
С луною врывается в сон!
Всё тело оковами душит!
Сильнее становится Он!

Рассудок в безумии властном,
Пытается плоть обернуть!
Старанья — похоже напрасны,
Не унять Его и не спугнуть!

Полнолуние, словно проклятье,
Звериную сущность пленит!
Не может зверь спать на кровати!
Лес тянет Его, как магнит!

Эхо криком вдали отзовется!
Да скукожится с воем Душа!
Людское с рассветом вернется,
И уляжется спать не спеша…

По старой железной дороге,
Заброшенной всеми давно,
Шагал не щадя свои ноги,
Старец — одетый в сукно.
Насыпь сравнялась с землею
И рельсы травой поросли…
С поникшею шел головою,
Старик по лесному пути.

Лохматые космы — седые,
Нечесаная борода…
Сквозь еловые ветви густые
Дорога слепая вела…
Подпоясанный в плеть берестою,
Босой, да в суконных штанах,
Шагал воплощая собою
Сказ о былых временах!