Александр Дахненко - Логика Кошмара

Губа закушена до крови,
И дерзок обреченный взгляд.
Он ненависть в ладони ловит,
Творя таинственный обряд.
Он ищет в темном запределье
Огонь, сжигающий дотла…
Потустороннее веселье
Царит в зеркальных залах зла.
Он ничего не может значить,
И больше не на что пенять…
Судьба сумела напортачить,
Успев его вот здесь заснять.
Взрывая рельсы сновидений,
И жизнь пуская под откос,
Безумие полночных бдений
Он на алтарь мечты принес.
Душа не хочет жить без риска,
Ей кровь нужна, а не вода.
Ей в вечности нужна прописка,
И, вместо радости, беда.

Люблю стихи я в восемь строк иль в девять,
И тишину прохладную люблю,
В которой можно злую боль развеять,
В которой я забвение ловлю.
Мне стало легче жечь усталым взглядом
Страницы лет, что вырваны судьбой.
И вой ветров меня наполнил ядом…
И вот я вновь стою с безумьем рядом,
И слушаю часов зловещий бой.

Хоть невозможно жить, не видя цели,
Но как ее создать из пустоты?
И время, что плетется еле-еле,
Мне отвратительно до тошноты.
И ненависть растет тысячекратно,
К нелепому веселью неспроста…
О, друг мой, не пойми меня превратно.
Я жизни смысл хочу вернуть обратно
На плоскости бумажного листа.

Дурак болтается в петле,
И ничего ему не ясно.
Душа зажата в вязкой мгле,
А все хрипит, что жизнь — прекрасна.
Достойный смеха каламбур
Рождает зло и безучастье.
Как перепад температур,
Подвластных формуле несчастья.
Огонь дрожит в твоей руке,
И продолжает мир вращаться…
А тень висит на потолке,
И ей не нужно воплощаться.

Дурные предчувствия, злобные лица,
И то, что в кошмаре ночном не приснится,
То день ото дня
Со мной происходит, без малого вечность.
Философ, так вот как твоя бесконечность
Угробит меня!
Приметы распада все чаще я вижу
О, Боже, я даже себя ненавижу
За то, что "живу"…
В кавычки поставлено горькое слово
Нет, правда, врагу не желаю такого —
Уснуть наяву.
Рассветы-закаты давно измельчали,
И больше всего не хватает печали
И правды в стихах.
И я задыхаюсь от скуки капризной,
Но вместе с бессчастной своею отчизной
Не каюсь в грехах.

Жизнь проходит, в сущности, никак:
Полночь. Тишина, да лай собак.
Не за что цепляться, кроме звезд,
Чтоб хоть раз подняться в полный рост.
Некуда идти, и только тьма
Сводит не спеша меня с ума.
И звучит везде чужая речь —
Зло сумело душу подстеречь.
Ненависть сжигает все вокруг,
И берет пространство на испуг.
Монотонно капает вода,
Выбивая слово: "Навсегда".
Плавно ускользает красота
В точку, где зияет пустота…
Превращают годы в пустяки
Ледяной Вселенной сквозняки.

Затерянный во тьме, ты начинаешь
За стекла путь, минуя скрип сердец.
И вечности трагический свинец
В себя, как воздух памяти, вбираешь.
И слово мчится в полночь как гонец,
И беды ты уже не отличаешь
От радостей. И медленно киваешь
В такт музыке забвенья, наконец.
Кружится злого бытия волчок,
В калейдоскопе пролетают дни
Отчаяньем мир пойман на крючок.
Нет выхода из хитрой западни…
Но вот об этом ужасе — молчок,
Об этом говорить повремени!

Иссякает, тебе отведенная, сила,
Что по белому, черному свету носила.
Иссякает и зло, и добро понемногу.
И шагает с тобою забвение в ногу.
Пропадает, о Боже, как жизнь пропадает —
Ускользает меж строк и дыханием тает.
Распадается вечность души неделимой,
И становится фикцией, точкою мнимой.

Мне уже не помогает слово.
(Одного его недостает)
Ненависть меня поджечь готова.
Все вокруг распадом отдает.
Только я мгновенья повторяя,
Кровью алой оставляю след
На страницах, беды измеряя
Отблеском несбывшихся побед.
Я разбил весь мир на промежутки,
На квадраты, сетку нанеся.
Где проходит, средь уродов жутких,
Жизнь моя, истошно голося.
Это только тени обещали
Легкость перехода в мир иной.
И забвеньем душу угощали:
Головокруженьем с тишиной.

Можно все подытожить и все расписать,
Но вот легче едва ли от этого станет.
Продолжает над нами беда нависать,
Хоть казалось, что вскоре висеть перестанет.
Каждой ночью всплывают из черной дыры
Подсознания хаоса жуткие вещи,
Искажая пространство для новой игры.
Обещая душе испытанья похлеще.