«Сутулясь под тяжестью прожитых лет…»
Сутулясь под тяжестью прожитых лет,
Я снова смотрю на тебя.
Есть много вопросов — один ответ:
Меня ты любишь, меня.
Ты понял это уже давно.
И больше не жди весны.
Любовь ко мне твои суждена
Посеребрить виски.
И вот они блестят серебром,
Все помнишь до мелочей
Пойми, не кончится это добром.
Исчезну — ты будешь ничей.
Сбылось, совершилось пророчество,
Остался ты без меня.
Тебя тяготит одиночество,
В былое тебя маня.
Ты каждую глупость и шалость
Мою запомнил навек
Не смог ты такую малость —
Любимым стать человеком.
Так кайся же, плач, — страданья
Мои отданы тебе,
Не заглушай рыданья,
Были минуты где?
Тебе самим богом, роком
Подарена не за что.
Теперь это стало пороком.
Я стала твоей мечтой.
Мечтай же — это не вредно.
Но только уже не дано,
Как раньше — прийти с победой.
Любить меня суждено.
Навеки кричать от боли
О нежной девчонке своей.
Ты не хотел такой доли —
Любовь же все горячей.
Горит и не может погаснуть,
Глаза ее перед тобой.
Напрасно, какое напрасно
Не стал ты мой судьбой.
Любить будешь вечно меня.
Сильнее день ото дня.
«Какая гадкая тоска меня сегодня посетила…»
Какая гадкая тоска меня сегодня посетила.
Не музой выплыла она, а громом диким подкатила.
На вечном древе бытия сидела молодая птаха,
Руками всякого сметья готова для нее уж плаха.
О птица сплина моего, ты опереньем золотистым
Зачем в зеленое дерьмо крылом попала чистым, чистым!
О том, что дале было, я писать желанья не имею,
Хандра от этого моя дымком печальным не истлеет.
Но только это — пол беды, что завтра будет, я не знаю.
Хрустальную струю воды больной трахеею глотаю.
Как я хочу, чтоб гром утих, домашней кошкою смирился.
Быть может, мой короткий стих катализатором явился?
Быть может, он давно помог раскатам злым
смолчать покорно?
Он сделал все, что только мог, цензуры избежав проворно.
Таинственностью даль полна — тиха, угрюма, молчалива.
Как Таня Ларина она, как плачет над рекою ива.
Я скоро в эту даль войду, уж не далек тот час ужасный,
И осторожно, как по льду,
пройду сквозь темь ко дням прекрасным.
Не надо думать ни о чем.
Молчание. Не надо говорить,
О том, что волновало днем.
О сон! Поможет все забыть.
Обиженно слова упрека мне,
Никто с укором не произнесет,
И похвалу я не услышу — нет.
Я сплю. А сноведенье мне несет
Ночная мгла, густая темнота.
И если был бы то замолк сверчок.
А в голове такая пустота —
Гадать не надо — чёт или нечёт.
Сны опустились на кровать.
Откуда прилетели вы, куда
Вы улетите днем опять?
Быть может, улетите навсегда.
А может, возвратитесь ко мне вновь,
И принесете то, что нужно мне…
Кому-то пригодится моя кровь…
А может, это только всё во сне?
«Какой же ты жестокий человек…»
Какой же ты жестокий человек,
Не выполняешь ты мои желанья.
За это я испорчу весь твой век,
Я отравлю тебе существование
Ведь я вредна, я злая очень.
Ведь я твоя змея. От яда
Умрешь. А жить так хочешь.
Но ты умрешь. Я буду рада.
Тебя мне сладко ненавидеть
И одиночеством травить.
Ты очень, очень хочешь жить?
А я хочу тебя не видеть.
Жив? Не здоровым, а больным,
И одиноким, и несчастным.
О ты! — кто так меня любил,
Кто приносил мне счастье.
Уйди, умри, исчезни.
Не появляйся больше.
Любви твоей не надо.
И ты не нужен мне.
Уйди. не появляйся.
Мы встретились случайно.
Но кончилась уж тайна.
И ночь прогнал рассвет.
Уйди и ты же прочь,
Не повторится ночь.
И я сказала: «Нет:
Я закричу. — И звезды
Осыплют землю золотом.
Уйди. Ты мне мешаешь.
Ты приходи потом.
Иль лучше — так совсем не приходи.
Я не люблю, оставь меня, оставь.
Так трудно мне с тобой.
Любви не надо, слышишь, перестань.
И пусть ты сам своей рукой
Любовь из сердца мне отдашь.
Я знаю, что мне делать с ней.
я растопчу её. Скорей,
Вперед, на абордаж!
Две крови в страшный вступят бой.
И так кончается любовь».
«Мне холодно от взгляда твоего…»
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу