Антон Дельвиг: Стихотворения барона Дельвига

Мой голос ваш хор оглашает!

А завтра, быть может, там буду и я,

Где древний Адам обитает!" -

Я так беззаботным друзьям говорил,

Беспечности баловень юный,

(Но рано я сердцем печали вкусил,

И грусть мои строила струны).

Друзья мне смеялись, и, свежий венец

На кудри мои надевая,

"Стыдись, – восклицали, – мечтатель-певец!

Изменит ли жизнь молодая!"

Война запылала, все други мои

К знаменам родным полетели -

Но к матери дряхлой законы любви

Мне с ними расстаться велели.

В бездействии тяжком я думой следил

Их битвы – предтечи победы;

Их славою часто я первый живил

Родителей грустных беседы.

Года пролетали, я часто в слезах

Был черной повязкой украшен…

Брань стихла, где ж други? лежат на полях

У рушенных силой их башен.

С тех пор я чуждаюсь бывать на пирах,

Где все мне твердит про былое,

Фиал в престарелых трепещет руках,

Мне страшно веселье чужое!

Мальчик, Феба встретить должно

В торжестве друзьям пиров!

Принеси же осторожно

И скорей из погребов,

Матерь чистого веселья,

Влагу смольную вина,

Чтобы мы во мгле похмелья

Не нашли в фиале дна.

Не забудь края златые

С плющем розами увить!

Весело в года седые

Чашей молодости пить,

Весело, хоть на мгновенье,

Грезами наполнив грудь,

Обмануть воображенье

И – приятно воздохнуть.

Мне минуло шестнадцать лет,

Но сердце было в воле!

Я мало знала божий свет,

Лишь бор, цветы и поле.

К нам юноша пришел в село,

Ах, сердцу ангел милый!

И все с прекрасным ожило,

Лишь я лишилась силы.

И темно-русые власы

Вкруг шеи овивались,

Как мак сияет от росы,

Сияли, рассыпались.

И взоры пламенны его

Мне что-то изъясняли,

Мы, не сказавши ничего,

Уже друг друга знали.

Как с розой ландыш – бел он был,

Милей его не знала!

Он мне приятно говорил,

Но слов не понимала!

Куда пойду, и он за мной,

Мне руку пожимая!

Увы! и ах! твердил с тоской

От сердца воздыхая.

"Что хочешь ты?" – спросила я

У милого с слезами;

И обнял с жаром он меня

Прекрасными руками.

Желала я его обнять,

Но рук не поднимала,

На груди потупила взгляд,

Бледнела, трепетала.

И слова не сказала я!

Почто ж ему сердиться?

Почто ж оставил он меня?

Когда же возвратится?

(Из Клаудия)

– Дедушка! – девицы

Раз мне говорили, -

Нет ли небылицы

Иль старинной были?

– Как не быть! – уныло

Красным отвечал я, -

Сердце вас любило,

Так чего не знал я!

Было время! где вы,

Годы золотые!

Как пленяли девы

В наши дни былые!

Уж они – старушки,

Но от них порою

Много на подушки

Слез пролито мною.

Душу всю сжигали

Их уста и очи,

И без сна бывали

Долгие мне ночи.

– Дедушка! – толпою

Девушки вскричали, -

Видим мы, тобою

Бабушки играли!

Жаль нам деда! Злые,

Вот над кем шутили!

Нет, мы не такие,

Мы б тебя любили!

– Вы б любили? Сказки!

Веры мне неймется!

Видя ваши ласки,

Дедушка смеется!

СП, 1820, кн. 12, с. 22

Сядем, любезный Дион, под сенью зеленыя рощи,

Где, прохлажденный в тени, сверкая, стремится источник!

Там позабудем на время заботы мирские – и Вакху

Вечера час посвятим!

Мальчик, наполни фиал фалернским вином искрометным!

В честь вечноюному Вакху очистим мы дно золотое.

В чаше, обвитой венком, принеси дары щедрой Помоны,

Вкусны, румяны плоды!

Тщетно юность спешит удержать престарелого Крона,

Молит с слезами его, – не внимая, он далее мчится;

Маленький только Амур песни поет и, Сатурна

За руку взявши, бежит.

Что нам в жизни сей краткой за тщетною славой гоняться -

Вечно в трудах только жить – не видеть веселий до гроба?

Боги для счастия нам и веселия дни даровали,

Для наслаждений любви!

Будь в хороводе девиц белогрудых – с ними пляши и резвися,

Песни веселые пой Аполлону и девственным музам -

И твоя жизнь протечет, как быстро в зеленой долине

Скачущий светлый ручей.

Будем под тению лип здесь в летние дни прохлаждаться.

Пусть за слепою Филон Фортуной гоняется вечно!

Пусть и обнимет ее! Но скоро, Сатурном достигнут,

Он под косою падет.

Что нам богатства искать? Им счастья себе не прикупим.

Всех на одной ладие, и бедного Ира, и Креза