Наталья Патрацкая: Стихотворения Часть 1

А льдины, а льдины в торосах видны.

Вот ветер суровый пронзает насквозь.

А люди, а люди шли вместе и врозь

Два сердца наши тлели чуть заметно,

могли бы даже пламенем гореть,

но рядом с нами как-то неприметно,

Другое сердце вздумало гореть.

Ты стал другим. Она тебя манила…

пленила пышностью формальных слов,

и вот однажды и меня затмила,

и путь ее к тебе не слишком нов.

Любила ли она тебя? Не знаю!

Меня же не ненавидела. О, да!

И я решила даже как-то к маю,

покинуть треугольник навсегда.

Я обойдусь без слов твоих горячих,

Пусть об искусстве, музыке, кино.

Я обойдусь, любимый мой, иначе

мне будет больно, грустно и темно.

Делить тебя с другими очень тяжко,

отдать совсем – возможно тяжелей,

но выпита проклятий этих чашка,

и стала я безвыходно взрослей.

Тебя мне не хватает вечерами,

А на работе не хватает днями.

Неделю – я тебя забыла.

Сегодня вспыхнул огонек,

и сердце ведь не мебель с пылью,

я помню, как ты одинок.

Скажу одно, что все нормально,

но без тебя, как без мечты,

пусть бытие все оптимально,

но блеск очей – ведь это ты!

Куда ушли с любовью очи?

Твои где милые глаза?

Остались лишь пустые ночи,

остались в сердце голоса.

Тихонько, скромно наступает

зима на чувства. Холод, снег.

И речку подо льдом скрывает,

когда ревнив ты, словно негр.

Ты дорог мне своей любовью,

безумной страстью редких дней,

хотя потом какой-то скорбью

вливаюсь я в грядущий день.

Тяжелые волны сурово бегут,

с собою прохладу из моря несут.

Поток экскурсантов к прибою бредет,

он образ пингвинов из сердца зовет.

Пингвины, пингвины, ведь люди – не вы,

тяжелые льдины в торосах новы.

Вот ветер суровый пронзает насквозь,

а люди, а люди шли вместе и врозь.

Будь добра, не вешай носа,

улыбнись, и будь хорошей,

ты прекрасна и чиста,

светлая твоя душа.

Жизнь проснулась, улыбнулась,

горько было, но очнулась,

все прошло, как яблонь дым,

не больна ты им одним.

Молодец, держись в руках,

крепко стой ты на ногах,

не болей и не кручинься,

много мы людей дичимся,

И не поддавайся чувствам,

пусть пылают, что за страсть?

Да, имей ты наконец – то

над собою: Силу, Власть!

Еду к морю – исчезает

с поднебесья синева,

мимо гордо проплывает

золотистая "Нева".

Машет колосом пшеница,

клонит ветви виноград,

а незримая граница,

притупила тихо взгляд.

Небо, море – все белесо,

солнце белое вдали.

Блики солнца, как колеса,

белы в море корабли.

С моря сдунуло беглянок,

с моря ветер вдруг принес,

стаю бабочек – белянок,

стаю солнышек и грез.

Молодая мама: стройная, красивая.

Молодая мама: добрая, счастливая.

Волосы короной темные лежат,

А глаза огромные сливами дрожат.

Счастье излучают карие глаза,

Да за счастьем горем к ней пришла беда.

Умер брат мой старший – маленький совсем,

Стала мама старше, стало горько всем.

Кровь она сдавала, что б его кормить:

Не было ни крошки, надо чем-то жить.

У отца туберкулез в это время был,

И едва – едва – едва он на свете жил.

От болезни мать спасла доброго отца,

А себя не берегла, хоть меня ждала.

Вскоре родилась и я, а затем брат младший -

Это и была семья, с бабушкою старшей.

1981(cобытия1949-1953)

Пятнадцать метров в комнате – пятеро живут,

Но уютно в комнате, дружно хлеб жуют.

Криков здесь не слышно – тихие слова,

Детство мирным вышло – славные года.

Мама на работе, почти каждый день,

Вся она в заботе, помню, словно тень.

Дали нам квартиру, с ней одна беда:

В потолке сквозь дыру крыша нам видна.

Окна здесь большие и второй этаж,

Печи есть большие, ладно, хоть дом наш.

Отец мой больной – уголь носил,

И печь ледяную со стоном топил.

1981 (события 1960)

Любимцем папы был наш сад,

Любил он яблони груши,

И мы совсем не знали ад,

А вот любили сказки слушать.

Сказки сказывала бабушка,

Сказки нам читал отец,

Только добра наша матушка

Уставала под конец.

В центре города Челябинска,

Где заводов дым и чад,

Жили мы своим Челябинском,

И растили дружно сад.

Здоровья отца становилось вновь хуже,

И печи топить он не мог.